Леонид Головнёв - Чары Клеопатры

Ресторан был почти пуст.

За одним столиком несколько загорелых мужчин что-то оживленно обсуждали под водочку. За другим сидела дама в строгом костюме и с короткой стрижкой. Ильин не без труда узнал Клеопатру. Она внимательно изучала меню. Сердце его заколотилось. Выглядела его пассия чересчур неприступной.

Алексей подошел к ее столику:

— Разрешите составить вам компанию?

Молодая женщина посмотрела на него отчужденно и даже недружелюбно:

— Если вам угодно, пожалуйста.

Ильин начал было разговор, который обычно заводят, пытаясь завязать знакомство с привлекательной спутницей одинокие мужчины, но у него ничего не получилось: Клеопатра отвечала сухо и коротко. Просмотрев меню, она открыла сумочку, вынула из нее помаду, потом шариковую ручку, что-то там долго возилась и наконец протянула меню Алексею. Он поднял массивную корочку и прочитал записку: «Кругом полно ментов. Всюду прослушка, лишнего не говори». Алексей незаметно сунул записку в карман. «Болван, конечно! — подумал он. — И подсаживаться к ней не надо было… Она ведь пустая, без товара».

Он еще раз мельком взглянул на Клеопатру и с тоской подумал: та волшебная ночь больше не повторится. Клеопатра, поняв, что такое длительное и угрюмое молчание выглядит неестественным, негромко произнесла:

— Не понимаю, зачем они в кофе кладут столько сахара!

— Считают, что так вкуснее, — ответил Алексей. И разговор между ними приобрел характер легкого флирта, затеянного скорее от скуки.

Когда соседняя компания сильно раздухорилась, Клеопатра прошептала:

— Дело худо!

— Что случилось? — спросил он.

— Кто-то стукнул, что из Турции пришел товар.

— Может, сойти с поезда?

— Поздно. Ты один в купе?

— Один.

— Впрочем, это не имеет значения.

— Слушай, пойдем ко мне.

Она грустно усмехнулась и, подозвав официанта, расплатилась. Сухо бросив: «Спасибо за компанию», Клеопатра встала из-за столика и сопровождаемая плотоядными взглядами подвыпивших мужчин покинула ресторан.

Ильин еще минут десять ковырялся в тарелке…

Когда Баритон получил информацию от своего осведомителя из милиции о том, что рубоповцы готовятся перекрыть все пути вывоза наркотиков, до отхода поезда Сочи — Москва оставалось сорок минут. Клеопатру он успел перехватить и предупредить об угрозе, которая над ними нависла. Он взял ее за плечи, чего никогда не делал, и, пристально глядя в глаза, сказал:

— Я знаю, что сейчас изменить ничего нельзя: пружина заведена. Но прошу тебя, сделай все, если твой новенький провалится, чтобы он ничего никому не успел рассказать…

Клеопатра тяжко вздохнула:

— Баритон, будет очень жаль, если мы его потеряем… У меня столько планов…

— Не надо слюни распускать, — прервал он ее.

— Да будет так… — Она повела плечами, высвобождаясь из его рук. — У меня осталось мало времени.

Баритон протянул ей маленькую желтоватую ампулу.

— Не надо! — усмехнулась Клеопатра. — У меня есть. Для себя берегу.

К вокзалу она подъехала перед самым отходом поезда. Выждав минуты три, подбежала, запыхавшись, к проводнику последнего вагона и протянула ему билет. Поезд тронулся… Билет у нее был в тот же вагон, где ехал Ильин. Место в соседнем купе. Не спеша, переходя из одного вагона в другой, она с грустью думала: только-только человек коснулся ее сердца и вот… Надо собственными руками… Чудовищно! Господи, лишь бы все у него прошло благополучно!

…Ильин подозвал официанта. Ему надо было пройти всего лишь один вагон. Он исподволь заглядывал во все открытые купе — Клеопатры в них не было. «Пойду спать! Будь, что будет!» Войдя в свой вагон, он машинально заглянул еще в два-три купе и чуть не столкнулся с… Клеопатрой! Она стояла в коридоре и смотрела в окно. Алексей, стараясь не задеть ее, протиснулся к своему купе — оно было рядом. Клеопатра даже не шевельнулась.

Ильин попросил проводника открыть дверь в купе. Оставшись один, быстро проверил содержимое своего чемоданчика: все было на месте!

Некоторое время он бессмысленно смотрел в окно, потом повернул голову к двери: Клеопатра по-прежнему стояла у окна. «Глупая ситуация, — подумал Алексей. — Ну, сделали бы вид, что познакомились в вагоне — это же обычное дело!»

Между тем Клеопатра думала о том же! О том же, но не так… «Если оперативники начнут прочесывать поезд, то будут делать это быстро и с обеих сторон. Возможно, четырьмя бригадами…» Она представила, как обыскивают Алексея и он «горит»… Что делать?!