Алекс Легат - Гопак для президента [Аполитичный детектив]

— Усаживайтесь, гости дорогие. — Хозяин торжественно пригласил всех к столу, на котором были расставлены тарелки, а посредине красовалось блюдо с исходящей паром вареной картошкой, залитой шкварками и посыпанной зеленью. Весьма аппетитную компанию популярному блюду составляли малосольные огурчики, квашеные помидоры, еще какие-то соленья и маринады; селедка, украшенная кольцами лука, белоснежное сало с мясными прослойками и запотевшая, явно только что из холодильника бутылка, соседствующая с крупно порезанным черным хлебом.

— Ну, просто царский ужин! — не удержался от восхищения Денис.

— Хозяйка моя постаралась, — довольный похвалой, сообщил Степан Игнатьевич. — Мать вот этого обалдуя, который от пули уберечься не может…

Обалдуй разулыбался.

— Маму мы в город отправили… — пояснил Валерий. — Сосед как раз поехал, прихватил…

— Ну, давайте отужинаем! — напомнил Степан Игнатьевич, разливая по рюмкам спиртное и делая приглашающий жест. — Не думаю, что у вас было время пообедать…

Валерий усмехнулся, показал вилкой в сторону Дениса.

— Да нет, пообедать он успел… Стрельба началась, когда мы кофе пили…

При слове «стрельба» Галина вздрогнула всем телом, уткнулась в тарелку. Денис погладил ее по плечу, шепнул:

— Все уже позади… — Поднял свою рюмку, посмотрел на друзей: — Давайте выпьем за то, что мы все живы!

Уже проглатывая опрокинутую в рот жидкость, понял, что это не водка, а та самая «буряковка», которую так расхваливал Валерий и которая пришлась по душе коллегам старого опера в Америке. И не зря! Прошла легко, а через мгновение, проникнув в желудок, пыхнула жаром, теплой волной пробежав по всему телу.

— Хороша! — выдохнул Денис, потянулся за огурчиком, чей пупырчатый бок сам просился на вилку.

Галина осторожно понюхала содержимое рюмки, замерла в нерешительности, однако, переборов себя, выпила до дна и задохнулась от крепости напитка. Денис быстро поделился с ней соленым огурчиком, положил картошки.

Ели сосредоточенно и молча. У мужчин было о чем поговорить, но присутствие Галины сковывало представителей «уголовной» династии. И Галина это почувствовала. Положив вилку, вытерла губы салфеткой, поправила волосы.

— Степан Игнатьевич, можно я где-нибудь прилягу? — спросила она, с виноватой улыбкой глядя на старого опера. — Устала… перенервничала… вы уж, извините, что хлопоты вам доставляем…

Куприянов-старший пожал плечами:

— Да какие хлопоты-то? Пойдем, дочка, покажу, где устроиться можешь… — Он джентльменским жестом указал Галине, куда именно нужно идти, пропустил вперед, обернулся к Денису и Валерию: — Сейчас, гостью устрою и вернусь…

Валерий наполнил рюмки, поднял свою:

— За удачу, Денис!

— С удовольствием, — коротко чокнувшись с ним, произнес Гребски.

Поставив рюмку, расчистил на столе место, принялся вынимать свои трофеи. Валерий с удивлением смотрел на пистолеты и автомат, появляющиеся из вместительной сумки журналиста.

— Ничего себе, улов! — наконец произнес он. — Из Черкасс все?

— Только автомат, — уточнил Денис. — Остальное у Брона и его соратников изъял…

— А сам-то он где? — спросил вернувшийся в комнату Куприянов-старший.

Денису пришлось объяснить, что он сделал с бандитами. Степан Игнатьевич развеселился:

— Значит, говоришь, программист их бейсбольной битой дубасил… М-да… Ну ничего, ночи еще теплые… Только вот с дамочкой-то что делать? Нельзя ей возвращаться в квартиру…

— И я так думаю, — согласился с отцом Валерий. — Может, ей у тебя тут пожить какое-то время?

— Да я думаю, мать против не будет, — развел руками Степан Игнатьевич. — Не проблема… места хватит.

— Вот и отлично, — благодарно улыбнулся Денис.

Он вынул из сумки ноутбук, запустил его, а когда система загрузилась, достал диск и вставил в дисковод. Быстро открыл несколько файлов из папки, посвященной «трудовой» биографии Федора Чивокуна, сделал приглашающий жест:

— Посмотрите!

Пока Валерий с отцом, молча склонившись у монитора, неловко перелистывали страницы, просматривали видеофайлы и слушали записи, Гребски успел выпить рюмку самогонки и выкурить три сигареты подряд.

Наконец Степан Игнатьевич поднялся со стула, хмурясь и что-то сам себе неслышно говоря, дотянулся до бутылки, налил рюмку и выпил залпом.

— Теперь понятно, почему за тобой такая охота, — хрустя огурцом, сообщил он журналисту. — Как я понимаю, тут у тебя материалы на Ляшенко, Кучука и прочих наших… деятелей имеются?