Кирилл Казанцев - По следу тигра

Зато участились приступы «паранойи» — Максим был готов поклясться, что за ним следят. Каждый раз, выходя на улицу, по дороге, в магазине и перед тем, как войти в подъезд, он старательно «проверялся», возвращался к дому разными путями, но избавиться от навязчивого ощущения не мог. Но сколько ни смотрел по сторонам, сколько ни всматривался в людей, всегда видел только одно — их мрачные, уставшие, отрешенные лица. Никто не отворачивался резко, не отводил глаз и не пытался перейти на другую сторону улицы. Дети, женщины, мальчишки, старики, подростки и все остальные, встречавшиеся ему на пути, — они не видели Максима в упор, занятые только своими проблемами и сиюминутными потребностями. Он никого не интересовал в этом городе, никого, кроме кого-то одного. И вычислить его Максим не мог, как ни старался, и дико злился на себя за это. Но и от бешенства толку не было — некто постоянно находился рядом, но пока никак себя не проявлял. От этого и настроение было хуже некуда — от ощущения, что кто-то водит тебя на поводке, а самого поводыря не видно, злость только копилась и крепла, заставляла постоянно дергаться, озираться и шарахаться от собственной тени.

После пожара в «Сказке» прошло почти две недели. О происшествии давно забыли, словно ничего и не было. Ну, порезвилась неудачно местная «золотая молодежь», ну и что? У людей свои заботы. В понедельник Максим возвращался с «прогулки» обычным маршрутом. Рабочий день в разгаре, а народу на улицах полно. Кто-то просто слоняется без дела, кто-то уже «готов», толстые нахмуренные тетки волокут из супермаркета сумки с продуктами. В городе из развлечений только продуктовый шопинг, дешевое пиво и сериалы по телевизору. Все остальное стóит других денег, а их у людей нет. Работать в городе негде, а в Москву каждый день таскаться не всем здоровье и семейные обстоятельства позволяют. Вот или ломаются тут за копейки, или, забив на все, пропивают последнее. Обреченность и безысходность читаются во всем — от выражений лиц горожан до вида грязных серых домов и улиц. Максим вошел в знакомый ресторанчик, поздоровался с официанткой, уселся за столик. Максима тут уже узнавали — он стал здесь частым гостем благодаря наличию в заведении беспроводного Интернета. Но сегодня в Сетях Всемирной паутины Максим не нашел для себя ничего заслуживающего внимания. Поэтому не засиделся, расплатился за скромный заказ и собрался уходить. Максим успел даже одеться, выйти за порог и направиться к лестнице. Здесь народу не очень много, все бегут к лифтам, поэтому торопливые шаги за спиной слышны очень хорошо. Максим чуть сбавил шаг, отступил в сторону. А тот, кто догонял, тоже притормозил, потом остановился. И пискнул неуверенно:

— Извините. Подождите, пожалуйста. Вы не могли бы мне помочь?

Голос женский, немного дрожит — от неуверенности? Или по другой причине? Максим остановился, обернулся назад. В двух шагах позади него стояла девушка — невысокая, в белом пуховике и черных джинсах, заправленных в белые же сапоги. На плече — черная сумка, на носу — очки в тонкой черной же оправе. Глаза чуть прищурены — она то ли рассматривает незнакомца, то ли пытается сдержать слезы. И мнет в пальцах перчатки, пытается скрыть неуверенность и испуг.

— Простите? — вежливо осведомился Максим, и девушка, уже тише, повторила:

— Извините. Помогите мне, пожалуйста, — и совсем стушевалась, потеряла остатки храбрости, опустила голову.

Максим смотрел на собранные на затылке в хвост ее светлые волосы и продолжать разговор не торопился. Кто это, интересно? Она перепутала его с кем-то другим? Или таким образом пытается привлечь к себе внимание? — больше в голову ничего не приходило, но тут к девушке снова вернулся дар речи.

— Понимаете, мне не к кому обратиться… — начала она, но Максим перебил ее:

— Вам деньги нужны? Ничем не могу помочь, — и тут ему самому пришлось замолчать. Собеседница отчаянно замотала головой, отвернулась рывком и зашмыгала носом. Нет, тут что-то другое, у девушки явно большие проблемы. Только излагает она их немного косноязычно.

— Что-то случилось? — уже мягче поинтересовался Максим. И попал в точку — в ответ светлый хвост утвердительно качнулся.

— Что? Говорите, — ободряющий, даже покровительственный тон сделал свое дело. Девушка взглянула на Максима снизу вверх и вполголоса, очень тихо, почти шепотом произнесла:

— Они хотят убить меня. Помогите мне, пожалуйста. А я вам заплачу´. — И умолкла, уставилась на собеседника зелеными глазищами.