Джордж Джозеф - Три чужака

— Да, в газетах. — Голос Доктора был абсолютно бесцветным.

— Что касается чтения, — объяснил Милч, — тут он вне конкурса. — Милч подвинул пустую чашку. — Налей еще.

Он выпил кофе одним глотком и бросил на стойку несколько долларовых бумажек.

— Это тебе, друг. За хорошую работу. Кровать, вкусная еда, что еще нужно! Ты когда-нибудь голодал?

— Бывало, — спокойно ответил Рэд.

— Тогда ты меня понимаешь. Ничего нет хуже пустого брюха.

Рэд не ответил, взял десятидолларовую бумажку.

— Этого достаточно.

Милч подвинул долларовую банкноту Рику.

— Это тебе, парень. За ремонт машины.

Рик отрицательно мотнул головой.

— Не хочешь? Ладно. — Милч убрал деньги в карман. — Какие мы гордые.

Доктор и Дэнни были уже у двери. Милч повернулся к мужчинам, оставшимся за стойкой. Ни один мускул его лица не дрогнул.

— Рад был с вами познакомиться. Надеюсь, на днях увидимся вновь. Не исключено. А готовишь ты классно, парень. Это я тебе говорю.

Заурчал двигатель, заскрежетала коробка передач, и машина, прошуршав шинами по гравию, уехала.

— Рик, — глухо сказал Рэд, — открой окно. Воздуха не хватает.

Они шли но каменистой тропинке, ведущей к домику. Рик передвигался медленно, опираясь на костыль и на плечо Рэда, несшего клетку с попугаем. Вашингтон яростно ругался и бил крыльями по прутьям. На темном небе светила бледная луна, и лишь лягушачья какофония нарушала покой. Рэд вдруг почувствовал, что у его товарища участилось дыхание, пять сильных пальцев сжались на его руке. На веранду, через опущенные жалюзи, пробивался луч света. Рэд прибавил шагу. Нога его ступила на первую ступеньку скрипящей лестницы. В полутьме он заметил какое-то движение.

— Входите, ребята, входите, — раздался вежливый, с хрипотцой, голос, который Рэд узнал сразу же, и различил в темноте серый силуэт массивной фигуры Милча.

— Что вы здесь делаете? — сурово спросил Рэд.

— Входите, поговорим. Зачем здесь объясняться, на таком холоде? Я вам говорю, входите.

Рэд не двигался. Пальцы Рика еще сильнее вжались в его руку.

— Пошел к черту! — завопил Вашингтон и забил крыльями.

— Не будем усложнять жизнь, — спокойно посоветовал Милч. — Входите оба.

Рэд все еще медлил, пытаясь освободить руку от вцепившихся пальцев Рика. Милч приближался к ним. Рука его сжимала короткоствольный револьвер.

Рэд почувствовал, что Рик тянет его за руку. Именно Рик распахнул дверь и держал ее открытой. Рэд еще мгновение колебался, но в спину ему уперся ствол револьвера.

От яркого света он зажмурился. Сначала он увидел Доктора, удерживавшего в равновесии орехи на тыльной стороне ладони, из его маленького рта торчала огромная сигарета. В тот же момент за спиной послышались тяжелые шаги, и Милч отвесил две звонкие оплеухи маленькому Доктору, вырвал сигарету и раздавил ее ногой на полу. Щеки Милча налились краской, побагровели. Но через мгновение лицо его вновь обрело цвет старого, бледного пергамента.

— Я же тебе запретил, — ласково произнес он, будто разговаривал с непослушным шалуном. — Я же сказал тебе: пока не больше одной.

Доктор застонал, провел руками по лицу. Голова его упала на грудь и застыла в этом положении. Слышалось лишь его шумное дыхание, он как будто провалился в глубокий сон.

Дэнни сидел верхом на стуле. Когда Рэд взглянул на него, парень отвернул лицо, но гигант успел заметить, что глаза его были расширены от страха. Лицо было совершенно белым; несмотря на холод, блестящие капли пота скатывались по его впалым щекам. Рэд увидел, что в комнате были и другие гости.

На красном плюшевом диване, одной из ножек которому служил деревянный ящик, сидела девушка с ребенком на руках. Она была хорошенькой, совсем юной, возможно, ей и двадцати не было. Очаровательное сочетание молодости и здоровья, никакой искусственности или вульгарности. Загорелое лицо, высокие скулы, темные ярко сверкающие глаза, красиво очерченные нежные красные губы — все это говорило, что с годами она будет становиться все краше. Короткие иссиня-черные локоны обрамляли ее тонко вылепленное лицо. Когда она увидела Рэда, глаза ее широко распахнулись и на мгновение тень улыбки скользнула по ее губам. Белокурая головка мальчика покоилась на ее груди.

— Кто это? — Рэд сжал волосатые кулаки и шагнул к Милчу.

— Ты был так любезен с нами сегодня утром, что нам захотелось возвратиться. И еще гостей привезли. Мы им рассказали о твоем глухонемом друге, который так чудесно готовит. Правда, Доктор?