Евгений Сухов - Чужой своим не станет

Дела по наиболее секретным операциям хранились в соседней комнате, отведенной под архив, за тяжелой железной дверью, в крепких несгораемых шкафах. По долгу службы, как один из руководителей штаба «Валли-2», Петр имел доступ в архив и сам держал в нем некоторые документы.

Но в архиве также хранились и дела, к которым требовалось специальное разрешение. Они помещались в громоздком несгораемом сейфе, стоящем в углу у окна. Оставалось только придумать, под каким предлогом до них добраться. Нечего пытаться такой сейф вскрыть: каждый из них подключен к системе сигнализации, при первой же попытке взлома мгновенно заревет сирена.

Из шифрограммы, отправленной из Центра, следовало, что Штольце высокого роста, белокур, атлетично сложен, сухощав. В составе группы «Бранденбург-800» он участвовал в захвате Майкопа под псевдонимом «Макс», командовал взводом и удерживал мост до прихода немецких соединений.

Еще одна операция, в которой участвовал господин Штольце, имела место в Югославии, где его группа боролась с сербскими повстанцами. Тогда близ Белграда был уничтожен отряд партизан.

Данных для идентификации его личности вполне достаточно, оставалось добраться до сейфа и пролистать нужные папки. Немцы – невероятные аккуратисты, у них все разложено по годам и месяцам, так что потребуется несколько минут, чтобы отыскать нужные документы и сличить их между собой. Надо было придумать подходящий повод, чтобы подобраться к особо секретному шкафу.

Вытащив из стола папку, Петр Бессарабов направился по коридору в сторону архива. Здание оставалось полупустым. В дальней комнате кто-то усиленно стучал на пишущей машинке, в соседней громко разговаривал по телефону майор Крамер. Несколько дней назад он уехал в командировку в Берлин, предполагалось, что идет на повышение. Однако вскоре вернулся – ожидания не оправдались.

Штаб бывал переполненным до позднего вечера, но на этой неделе подавляющее большинство сотрудников разъехались с инспекцией по Абверкомандам, часть их находилась на оперативном совещании в Мюнхене. Намечалось какое-то крупное преобразование.

Отперев замок, Бессарабов вошел в архив. Прислушался. В коридоре было пустынно. Аккуратно закрыв за собой дверь, он шагнул в угол к громоздкому сейфу, хранившему самые большие секреты штаба «Валли-2». Потрогал его неровную поверхность, слегка постучал по крышке. Ровным счетом ничего – литая массивная поверхность даже не ощутила ударов. Такой шкаф ни поднять, ни перевернуть – слишком тяжелый.

Вдруг в коридоре послышались чьи-то неспешные шаги. Остановились подле двери. Бессарабов мгновенно отпрянул в сторону. В следующую секунду дверь распахнулась, и в проеме появилась фигура дежурного.

– Господин капитан… Вам известно, что без письменного разрешения в архиве появляться нельзя.

– Что за новости? – серьезно удивился Бессарабов. – Несколько дней назад я заходил сюда безо всякого письменного разрешения, – недовольно пробурчал Бессарабов. – Должен же я где-то хранить свои документы?

– Новые инструкции поступили три дня назад. Вас должны были об этом известить.

– Хм… Последние три дня меня здесь не было… Я находился в командировке. И что теперь делать? – недоуменно произнес Бессарабов. – Мне нужно положить эту папку, тоже по инструкции.

– Вы можете положить ее в присутствии дежурного, но о вашем посещении архива будет сделана отметка.

– Это как вам будет угодно.

Открыв свой рабочий сейф, Бессарабов положил в него папку и, не прощаясь, покинул комнату.

Спалось скверно. Петр просто проваливался на некоторое время в тягучее забытье с дырявыми снами и возвращался в действительность с отяжелевшим телом и раскалывающейся головой.

В последнее время требование к безопасности хранилища значительно усилилось, это было связано с чередой провальных операций. В штабе «Валли-2» сотрудники открыто говорили о том, что русской контрразведке удалось внедрить в некоторые разведшколы своих агентов, и по результатам последнего внутреннего расследования в предыдущем месяце в штрафные лагеря было отправлено шесть человек.

Еще одного агента арестовали в штабе «Валли-1» – решили, что он был завербован после очередного перехода через линию фронта. Во всяком случае, карантин он не прошел и на перекрестном допросе был изобличен во лжи.

Как подступить к сейфу, Петр пока не знал. Косвенным образом тоже не узнать: за один неосторожный вопрос о Штольце могут отправить в штрафной лагерь.