Александр Титов - Счастливый случай.

— Напугала! — выговорил он, переведя дыхание. — С добрым утром! Как спалось?

— Хорошо, но очень мало. — призналась я и в очередной раз зевнула.

— Иди, умывайся, а потом сразу за стол — через десять минут все будет готово.

Он уже не смотрел на меня, снова обратив все свое внимание на плиту. Я отправилась умываться. В ванной обнаружилась нераспечатанная зубная щетка, которой я, без малейшего колебания, воспользовалась — при той реакции, которую я вызвала у надоедливой соседки во время моего прошлого посещения, можно было не сомневаться, что эта щетка, как и пришедшаяся мне впору новая пара комнатных тапочек в прихожей, действительно появились здесь из-за меня и для меня. Эти обстоятельства не могли меня не растрогать, но одновременно с этим и заставляли задуматься. Поэтому, когда я, умывшись и почистив зубы, снова вошла на кухню, мои первые слова были следующими.

— Олег, возможно, я скажу тебе нечто обидное, но пожалуйста, постарайся понять…

— Подожди. — прервал он меня тоном, не терпящем возражений. — Сначала позавтракай. — и подмигнув мне, добавил. — А то может быть, разозлишь; мне придется тебя срочно выгнать, и, как следствие, останешься голодной. Так что сначала завтрак, а потом все остальное.

Я решила последовать этому мудрому совету и принялась за свою порцию.

— Я примерно понимаю, что ты хотела мне сказать. — немного погодя вернулся он к отсроченному им же разговору. — Моя помощь ни к чему тебя не обязывает. Поверь, я понимаю, что ты появляешься тут, у меня, только от безысходности и не претендую на что-то большее. Ну а то, что решилась сказать мне об этом лично, так сказать, чтобы я не лелеял несбыточных надежд, за это отдельное большое спасибо. Я и впредь буду к твоим услугам, без всяческих претензий на что-то большее.

Прозвучавшая речь вогнала меня в какой-то ступор. Что ни говори, а мысли мои ему удалось угадать совершенно точно. Ну а то что, правильно понимая мои мотивы, он, по прежнему, не отказывает мне в помощи, вообще, дорогого стоит.

— Спасибо тебе, Олег. За все спасибо.

— Да брось ты! За что ты меня благодаришь? За то, что дважды предоставил тебе ночлег? Так ведь это не проблема.

Ну что я могла еще сделать после таких слов? Я поднялась, подошла к нему вплотную и поцеловала его. В щечку. Как родного братика, а он, казалось, был рад даже такому проявлению моих чувств.

После этого, я, вопреки всему сказанному, начала чувствовать себя не в своей тарелке. Когда с завтраком было покончено, а посуда оказалась вымытой, я решительно стала собираться. Стойко отреагировав на попытки задержать меня решительностью в сочетании с виноватой улыбкой, мне все-таки удалось покинуть квартиру и ее дружелюбного хозяина до наступления десяти часов.

Поминая добрым словом мою безвременно почившую машину с ее таким необходимым сейчас кондиционером, я, уже знакомым маршрутом, поплелась в направлении ближайшей станции метро. А вот людей, по вине которых, я топала сейчас своими израненными ножками, мне хотелось вспомнить отнюдь не добрым словом. И когда я уже спускалась вниз по лестнице к вестибюлю, обливаясь при этом потом, то не удержалась и дала волю своим чувствам — высказала все, что накипело. Ну и пусть шепотом, но зато от души.

Немного поплутав по бесчисленным переходам, совершенно неподдающимся законам логики, мне, наконец, удалось выбраться на поверхность и оказаться перед входом Киевского вокзала. Еще немного, только теперь уже сознательно, поблудив внутри самого вокзала, и не обнаружив при этом никакого излишнего внимания к собственной персоне, я подошла к ряду автоматических камер хранения. Именно в одной из них Володя и оставлял сумку. Из этой указанной им ячейки, я и перепрятала ее, чтобы недалеко ходить, буквально в соседнюю. Тогда, в спешке, мне было некогда в нее даже заглянуть, сейчас же мне предстояло на виду у множества людей самым тщательным образом обыскать ее, и не привлечь при этом внимания.

С заметным усилием, повесив ее к себе на плечо, я отошла в другой конец зала ожидания и уселась на стоящую у стены лавочку. Именно эта лавочка мне приглянулась отсутствием возможности кому бы то ни было, включая камеры наблюдения, заглянуть мне из-за спины. Расположившись и убедившись еще раз в отсутствии любопытных глаз, я принялась не торопясь осматривать содержимое. Буквально сразу после начала осмотра, мои ладошки покрылись потом, но, собрав волю в кулак, мне удалось, не потеряв бдительность, продолжить поиски.