Александр Полюхов - Операция «Джокер». Личный шпион Президента

Утром подушка у Ирины мокрая не от пота в ночную жару — после ночного ливня температура воздуха заметно упала. И глаза красные, веки чуть воспалены. «Дура, опять ревела во сне!» — Жулина отвела взгляд от зеркала и нырнула в душ — под струями слез не видно. Долго отходила, пытаясь обрести уравновешенность. Корила себя: «Не фиг устраивать плач Ярославны по мужу. Жив он и здоров, занят сильно». Готовилась, как актриса перед выходом на сцену, встретить за завтраком придирчивые взгляды родственников, в чьем доме поселилась. И нельзя показать сынишке слабину — он и так скучает по отцу. С астмой, вернее, без нее стало получше, щеки налились и порозовели, а коренные зубы прут большущие и белющие. Всё идет, как вначале Анна и позже Матвей Александрович обещали. Донельзя хотелось, чтобы и финальное предсказание Алехина сбылось. Верила в него и сомневалась. Вот Петюня тот просто верит, что однажды вновь увидит отца и дядю Матюшу, что тетя Маша привезет Жучку, что… Не сомневается. Пока. И Ирина не даст мальчику ни малейшего повода для возникновения сомнений. «Улыбнитесь! Подтянитесь! Ведь улыбка — это флаг корабля», — пропела женщина, надев веселое выражение и входя на мостик, то бишь в летнюю кухню. Встретил запах выпечки: сгорбленная бабушка готовила блинчики, столь любимые внуком.

— Как почивала, дочка?

— Хорошо. Доброе утро!

— А чо глаза зареванные? Опять по Арсению горевала? Брось ты его! Раз сюда отправил, а сам носа не кажет и даже не звонит, то не нужны вы с Петькой ему. Никогда мне твой профессор кислых щей не нравился.

— Неправда, мам! Любит нас, только сложности у него сейчас.

— Плохому мужику всегда сложности между ног мешают! Разведись, говорю. Вон сосед за тобой как увивается. Серьезный мужчина и при деньгах — магазин стройматериалов у него на рынке. Дом, иномарка.

— Прекрати или уеду отсюда!

— Да я так, к слову пришлось. Прости меня, болтушку старую. Ой, Петенька уже встает, а оладушки-то еще не сварганила, языком чешу попусту.

Младший китаец услышал шорох в ту же секунду, как чьи-то шаги замолкли у его номера и затем вновь заспешили по коридору. Как и догадался, под дверь просунули письмо. Для персонала гостиницы рановато — шесть часов утра. Осторожно взял — не запечатано, внутри плотная бумага, ни в один слой, по формату меньше конверта. Открыл — деньги и записка «№ 324». Зашел в туалет, набрал спецмобильник Опера.

— Клиент к себе приглашает, доллары прислал.

— Много?

— Триста.

— Жмот. Выжди минут десять, потом иди и не стесняйся. Сними с него приличную сумму.

— Принято.

Дверь не заперта, прибалт слегка удивился скорому появлению «переводчика».

— В Пекине давна утра, — простодушно пояснил визитер. — Чего нада?

— Тебе хозяин сколько платит? — «Летчик» читал, что в КНР безраздельно правит чистоган и у тамошних граждан исключительно банкноты на уме.

— Мала.

— Заработать хочешь?

— Хочешь.

— Расскажи про сделку с «Бобром», получишь еще триста.

— Семьсот.

— Почему семьсот, — удивился, не возмутился литовец.

— Мая зарплата за месяц.

— А! Хорошо, семьсот.

Рассказ звучал сумбурно, был краток и тщательно составлен, чтобы добиться спонтанного звучания. Слушатель кивал, фабула интересная.

— Так говоришь, товар сразу пойдет в особую экономическую зону Шенжен, а не в Бангладеш?

— На бумага транзита в Бангалдеш, но лаборатория туда не поедет. Заказчика сидит в Китай — института важная.

— Какой институт?

— Я не понимай. Хозяин ездил, моя не пустила солдаты.

— Понятно. Держи бабки. За завтраком подойду.

Глуховатый садовник не услышал звонка. Фэсэошник-телохранитель предложил вскрыть замок ворот, Алехин отрицательно мотнул прядями и не слишком ловко перелез через ограду. Раздвижная дверь на веранде закрыта на защелку, чей язычок легко отжать скидочной карточкой «Боско» — полезно являться ВИП-клиентом сети luxury бутиков. Ванная на втором этаже открылась нажатием ручки. АХД предстала утирающая полотенцем пухлое, розовое, распаренное тело. «Во плоти излюбленная натура Бориса Кустодиева», — разведчик ценил художника Серебряного века. «Правда, волосы темные и не только на голове», — от себя добавила накатившая эрекция. Представил, как подошел сзади, расстегнул брюки, схватил женщину за гриву, наклонил к раковине и вошел грубо, без предупреждения и затей. А что — Ревизору простительные любые проказы. Изначально половой акт не планировал, и после секундного размышления счел оперативно нецелесообразным.