Евгений Сухов - След предателя

— Значит, после девяти вечера кто-то подменил снимки? И вы, не заметив, что там лежат фальшивые, положили на них свой, настоящий.

— Получается, что так.

— У кого есть ключи от этой комнаты?

— У меня и у майора Артемьева.

— Где он сейчас может быть?

— Мне трудно сказать… Может, пошел в соседний поселок.

— Что он там делает?

— У него там друзья, с которыми он служил раньше.

— Какой дорогой он мог туда пойти?

— Лучше всего через лес, так будет короче.

— Если он здесь появится, приказываю вам задержать его под любым предлогом!

— А если он не послушает…

— Тогда можете применить оружие и заставить его остаться! — скомандовал Романцев. — До особого распоряжения вы возглавляете подразделение и отвечаете за все, что здесь происходит. Вам все понятно?

— Так точно, товарищ капитан!

Скорым шагом Романцев вышел из комнаты, следом, громко хлопнув дверью, выскочил Сухарев.

Они пересекли двор, укрытый мелкой маскировочной сеткой, миновали КПП. Впереди длинной темно-зеленой полосой тянулся хвойный лес.

— В какой стороне поселок? — спросил Романцев у подошедшего Сухарева.

— Направо. Вот по этой дороге.

Ускоряя шаг, они прошли через жнивье, ощетинившееся короткими срезанными стеблями, кривой неширокой тропинкой углубились в смешанный лес.

Навстречу, энергично размахивая руками, быстрым шагом приближался молодой красноармеец.

— Товарищ капитан… Тут такое. Да что же оно будешь делать?.. — негодующе заговорил он. — Да кто же такое мог подумать! Угораздило так угораздило!

— Что там случилось? — перебил его капитан Сухарев. — Объясни вразумительнее!

Боец выглядел взволнованным, волосы на висках слиплись от пота.

— Там… — махнул он в глубину леса рукой. — Кто бы мог подумать… Это надо же такому случиться! Ведь фронт же, стреляют, а он на себя руки наложил!

— Кто? — спросил Тимофей, предчувствуя недоброе.

— Майор Артемьев. Застрелился он!

— Застрелился? — выдохнул Сухарев.

— Да. В висок!

— Вот прямо чувствовал, что должно что-то произойти! — с досадой поморщился Сухарев.

— Пойдем, покажешь, — развернул красноармейца Романцев.

Прошли через густую чащу метров триста по хорошо утоптанной тропе, далее по бровке косогора, у подножья которого неспешно протекала лесная речка. Иван остановился и, показав на заросли многотравья, проговорил, переходя почему-то на шепот:

— Вон он лежит… В траве.

Капитан Романцев уже и сам увидел тело, лежащее на боку и упирающееся головой в побитое временем и непогодой корневище.

— Тебе не по себе, что ли? — внимательно посмотрел на бойца Тимофей.

Под строгим взглядом контрразведчика красноармеец сжался еще больше.

— Не то чтобы не по себе… Покойников-то я насмотрелся. А только, чтобы вот так, в тылу, кончать собой… — Боец зябко передернул плечами: — Впервые вижу.

— Да, такое бывает нечасто. — Тимофей шагнул к неподвижному телу. — Ты тут ничего не трогал? — посмотрел он на бойца.

— Да какое там трогать! Мне это без надобности. Даже близко не подходил.

— А как же ты тогда понял, что он мертвый, если близко не подходил? — поинтересовался Романцев.

— Так голова-то у него вон, в запекшейся крови, и лицо застывшее. Если бы ранили, стонал бы от боли.

— Откуда ты знаешь майора Артемьева?

Беспокойные руки не находили места: Иван то поправлял ремень, то вдруг начинал ослаблять воротничок.

— Как же не знать, если мы к нему в дивизион всякие фотохимикаты со склада привозили.

— Где ты служишь?

— Третья отдельная фронтовая техническая рота, красноармеец Иван Косарь.

— Понятно, красноармеец Косарь.

Капитан Сухарев стоял в стороне и внимательно вслушивался в разговор, всем своим видом демонстрируя готовность к действиям. Предвидеть такой конец майора Артемьева никто не мог.

Романцев повернулся к Сухареву:

— Товарищ капитан, я тут человек новый… Не в службу, а в дружбу — распорядись с оцеплением. И надо сообщить о случившемся в военную прокуратуру, пусть пришлют кого-нибудь.

— Сделаем, — согласился Сухарев и заторопился по склону в лес.

Тимофей приступил к осмотру тела. Ему не однажды приходилось участвовать в следственных мероприятиях, связанных с трагическими случаями. Дело это кропотливое, скрупулезное, требующее усидчивости и внимательности.

Криминальный труп значительно отличается от тех, что встречаются на полях сражений. В первом случае жертва может даже не догадываться, что находится рядом с убийцей. Зачастую лица убитых — спокойные, умиротворенные, порой в глазах читается удивление. А у погибших на поле брани лица перекошены яростью или страхом, с застывшим на губах криком.