Алексей Суконкин - Небесный щит. Часть 2. Чужие горы

Джин ткнул задумавшегося Удета:

— Полковник, как ты думаешь, сколько за тебя заплатят?

Алекс поднял голову и посмотрел в лицо Джина, освещаемое зарницами:

— Как мне вас называть?

— Джин. Зови меня Джин.

— Знаешь Джин, я не могу рассуждать так, как может рассуждать мое командование. Если у них будет стоять в планах нас выкупить, то поверь, они не поскупятся. Но если они решат разменять нас на какие-то политические уступки, то вы и цента за нас не получите.

— В таком случае мы обратимся не к правительству США, а к вашим родственникам. Уж они-то за ваши жизни предпочтут раскошелиться, чем получить по почте отрезанную голову. Не так ли?

— Сложно сказать. Лично я, выбирая свою профессию, прекрасно знал, что когда-нибудь мне предстоит погибнуть за свою страну. Если этот момент настал, я не буду просить пощады.

— Какие высокопарные слова! — усмехнулся Джин. — Полковник, неужели ты веришь в это? Я ведь могу убить тебя в любой момент!

Джин достал из кобуры пистолет и ткнул Удета стволом в лоб.

— Это исключено, — Алекс вымученно улыбнулся: — Пока нет отказа в выкупе, у тебя нет мотива убивать меня.

— Ты прав, но когда я пойму, что ты в плане выкупа не перспективен, убью без всякого сожаления. Твой плен обошелся мне гибелью нескольких десятков моих солдат, и осколочным ранением в собственную спину. Хорошо, что рана оказалось пустяковой, и Эдит быстро ее зашил. Если бы ранение было смертельным, я бы успел распорядиться, чтобы вас всех расстреляли. Если не мне, то никому… — Джин зашелся в грубом смехе.

Рамус на мгновение повернулся назад, и посмотрел на Джина.

— Куда вы нас везете? — спросил Алекс.

— Не твое дело.

— Вы нас будете прятать?

— Разумеется.

— Как я понимаю, это вы делаете не от лица государства, а от себя лично?

— Правильно понимаешь, полковник, — рассмеялся Джин.

— То есть в настоящее время ты совершаешь преступление?

— Может быть. Но это не меняет сути вопроса.

— Тебя будут искать не только спецслужбы США, но и собственные, гвинейские спецслужбы.

— Уймись, полковник. Наши спецслужбы пока разберутся, что к чему, я уже проверну задуманное. А ваши головорезы до меня не доберутся. Будь спокоен.

— Как знать… — покачал головой Удет.

— Ты меня пугаешь? Вот интересно…

— Просто рассуждаю.

— Ну-ну. Только это тебе и остается. Скоро мы уже приедем.

Неподалеку свернула молния, и раскатистый грохот ударил по ушам практически сразу.

— Сейчас польёт, — сказал Джин, пряча пистолет в кобуру.

И точно, спустя мгновение бронетранспортер въехал в настоящую стену воды. Стало еще темнее. Мгновенно промокла одежда, намокли повязки на ранах, всех стало знобить и трясти. Только Рамус находился за небольшим козырьком, и пока оставался сухим. Джин после некоторого сомнения все же перебрался вперед, и занял командирское место — справа от водителя, так же спрятавшись за совсем небольшой броневой козырек.

— Смотреть за ними в оба! — крикнул он троим пограничникам, оставшимся сидеть под ливнем.

В последний момент Джин посмотрел на один из трупов, лежащий у станины зенитно-пулеметной установки. По бледному лицу убитого «зеленого берета» размеренно бежали ручьи воды, стекая за воротник и за уши.

Трупы нужно было как-то использовать, и как можно эффективнее. Джин улыбнулся — ему пришла в голову отличная мысль.

Командир АПРК «Обнинск» кавторанг Анатолий Сысоев пребывал в состоянии крайнего возбуждения. Уровень адреналина в крови просто зашкаливал. Вот и настал тот момент, ради которого он строил свою военную карьеру, ради которого он жертвовал своим здоровьем, семьей, бытовыми удобствами. Неужели именно ему, капитану второго ранга Российского Военно-Морского Флота выпала участь начать Третью Мировую войну?

Сысоев решительно отверг все сомнения — ему поставлена боевая задача, которую он должен выполнить.

— Приготовиться принять целеуказание с «Легенды»!

Некоторые офицеры, находящиеся в центральном посту, обернулись на командира. Кто-то тихо сказал:

— Их же больше нет…

— Ради нас — запустили, — быстро ответил Сысоев.

Крейсер снова выпустил на поверхность антенну. Спустя несколько минут с поста доложили:

— Есть данные. Цель одиночная, крупнотоннажная.

Теперь командир обладал пониманием, где находится цель — вернее, где она находилась сто сорок три минуты назад. На момент установления координат цели, дальность до нее составляла четыреста двадцать километров, или двести двадцать шесть миль. Нужно было принимать решение, какое оружие применить для надежного поражения назначенной цели.