Коби Баялов - Кач искажённого мировоззрения

Через пятьдесят метров, в голову взбрела странная мысль. А нельзя ли приспособить паука в качестве переносного фонарика? Я стал швырять в них камни. Высота в семь-восемь метров плюс задранная вверх голова, точности не прибавляли. Но я упорно продолжал бомбардировку засевших под потолком арахнидов. Минут через пять безрезультатных попыток заныла шея, и загудел затылок, к тому же я умудрился поцарапаться одним острым камнем.

Посасывая кровоточащий палец, я присел на большой булыжник не собираясь сдаваться. Передохнув, я снял куртку и стал собирать в неё самые удобные для броска камни. Вовремя я вспомнил про мудрую обезьяну из анекдота, которая сбила палкой высоко висящий банан. Я же чувствовал себя тем самым тупым гопником, который продолжал пытаться достать пресловутый банан с воплями: «Что тут думать? Прыгать надо!»

А причина в том, что буквально рядом в стене торчал приличный выступ высотой три метра с плоской площадкой наверху, где я однозначно смогу поместиться. Подкатил два огромных валуна и камнями помельче, теми, что мог поднять, выложил ступеньки. Отлично! Теперь не придётся спрыгивать вниз, с риском переломать ноги. Главное, чтобы камни оказались крепкими и не рассыпались подо мной, а то они показались слишком лёгкие. В реальности такие камни, из которых я мостил ступени, должны весить килограмм двести. А по ощущениям они не больше 60-70 килограмм.

Раз, два, три! Всё! Три броска хватило, чтобы сбить «фонарик». Высвободив куртку от остатков камней, я осторожно подкрадывался к светящемуся на земле пауку. Он лежал кверху брюхом, слабо шевеля лапами. Живой ещё. Главное, чтобы светил. Я достал пистолет, аптечку и быстро, пока тот не очухался, примотал бинтом к стволу пистолета за голову, стараясь укутать все лапы тоже. Светилась у него только задняя часть, вот ей и быть на свободе.

Биоэнергетическая установка на лафете ПМ. Я покрутил фонариком по тёмным местам. Он не просто освещал все камни на полу, скорее усиливал свечение своих братьев-арахнидов, оставшихся на потолке. Вот теперь можно идти смело.

Камни, усеивающие пол были самой разнообразной и причудливой формы. Но один, который я высветил фонариком, мне почему-то не понравился. Остановился и стал его разглядывать, не приближаясь. Уж очень он напоминал крокодила, только гладкого. Раз я пока не знаю, кто в этих лабиринтах обитает, лучше держаться настороже.

Я аккуратно положил пистолет с пауком на валун так, чтобы он освещал этот подозрительный камень. Внимательно всматриваясь в сумерки, глаза вдруг словно прозрели, и я чётко различил силуэт рептилии. Кинуть в него чем-нибудь? Только я присел, чтобы поднять камень, как тут же у того подозрительного валуна открылись глаза и он резко рванул на меня, разевая пасть. Мелкие острые зубы в несколько рядов усеивали его пасть. В свете фонаря, тягучая сверкающая бликами слюна, переплетающая зубы, даже на вид казалась ядовитой.

Сделай я ещё пару шагов и новый монстр достал бы меня одним прыжком. Разгибаюсь из полуприсяда и бью колуном, метя в голову. Хрумп, врубается в спину зверя колун. Промахнулся по голове. Но буду надеяться, что раны в теле тоже его сломают.

-Кша-а, - шипит рептилия и, отпрыгивая назад, вырывает из моей руки колун. Хватаюсь за нож, но вспоминаю про кинжал, системное оружие должно по идее разить лучше простого ножа.

-Кинжал, - рука плотно обхватывает рукоять быстрее, чем я произнёс слово вслух.

И тут тварь выделывает невероятный финт ушами, вернее хвостом. Такого я точно никак не ожидал от безмозглой рептилии. В два гребка задней лапой она поднимает завесу из мелких камешков. И сразу посылает в меня ударом хвоста целый рой камней. Прикрываю глаза рукой, но это единственное незащищённое место остаётся целым. Камни летят так плотно и с такой бешеной скоростью, что просто снимают кожу с кулаков и рассекают нижнюю часть лица и часть шеи. В остальном куртка справляется.

Выбрасываю руку с кинжалом вперёд и открываю глаза. Тварь не думает нападать, а смешно суча лапами, трётся о стену, пытаясь вытащить застрявший колун. Я на самом деле едва не рассмеялся. Скелеты шли в бой, невзирая на любые увечья, пока не теряли череп. А рептилия дорожит своей шкурой больше, чем победой. Неужели у неё есть инстинкт самосохранения?

Теперь убегать поздно! Бросаюсь вперёд и ударом ноги в бок отбрасываю тварь спиной в стену, ещё сильнее вколачивая в неё колун. Слюнявой пасти опасаюсь больше самих зубов, подозрения на её ядовитость остаются в силе. Пока чудовище не успело перевернуться на ноги, хватаю за отвисшее под челюстью горло и яростно начинаю колоть кинжалом в шею.