Николай Стародымов - Зульфагар. Меч калифа

Так и заглохла дорога — теперь по ней лишь изредка ездили, подпрыгивая на рытвинах, военные машины. Ну а трасса, по которой не ездит транспорт, выходит из строя куда быстрее, чем та, которая эксплуатируется на полную катушку.

Странное дело, если разобраться. В стране, где еще полтораста лет назад поэт писал, что «вязнут спицы расписные в расхлябанные колеи», и в которой поныне хорошие дороги в дефиците, мы позволяем себе роскошь терять уже имеющиеся трассы. На всю территорию государства, занимающее самую большую площадь в мире, у нас имеется всего 87 тысяч километров железных дорог и полмиллиона километров автомобильных, из которых всего 330 тысяч с улучшенным покрытием, в отличие от остальной Европы, где протянуто 156 тысяч километров железных дорог и 4 миллиона автомобильных. Вот такая арифметика-с… Воистину следует задуматься, кто мы: не то Евразия, не то Азиопа…

На ней-то, на этой полузаброшенной трассе, и поджидали «мстители ислама» московскую инспекцию.

…С высоты полета было хорошо видно, как прямая дорога, втягиваясь в предгорья, приноравливаясь к природному рельефу, начала причудливо петлять. Константин потянул на себя ручку шаг-газа, поднимая вертолет повыше. В горах, где прячутся боевики, для вертолета это чревато неприятностями — с любого склона может стартовать ракета, у которой шансов попасть в летящую тихоходную машину тем больше, чем та поднимется выше. Однако Калюжный решил, что в данном случае риск не только оправдан, даже необходим — чтобы не выписывать все замысловатые кривые дороги в поисках места, где произошла трагедия, лучше подняться вверх и попытаться разглядеть шлейф дыма, ориентируясь в дальнейшем по нему. А в том, что такой шлейф будет, он не сомневался — слишком много довелось повоевать, чтобы знать, как выглядит с высоты место, где автоколонна попадает в засаду.

Борттехник обернулся в салон, выразительно показал Михаилу на висящую на тросе «сбрую» — ремни, к которым при случае можно быстро прицепить парашют. Их, эти ремни надевают на себя заранее, чтобы потом, при опасности, одним движением карабинами прищелкнуть к ним лежащий под лавкой ранец с уложенным шелковым куполом на длинных стропах. Соломатов небрежно отмахнулся, мол, к чему все это — на самом деле не хотелось признаваться, что он не умеет облачиться в это устройство самостоятельно. Между тем Михаил знал, что если неправильно надеть «сбрую», в момент раскрытия парашюта от резкого рывка ремни могут попросту отщипнуть мужское «хозяйство»… Нет уж, лучше разбиться, чем стать транссексуалом (или безсексуалом?) поневоле.

…Вскоре и в самом деле далеко впереди стал виден черный колышущийся дымный султан — так чадят горящие скаты.

— Вижу дым, — сообщил он на базу. — Квадрат 34–92, по «улитке» 6… Или 9… Короче, на самой верхотуре перевала.

— Вас понял. Будь на связи, Костя.

— Да куда ж я от тебя денусь…

Вскоре достигли места расстрела. Вертолет на своем стремительно вращающемся винте завис немного в стороне от места побоища — близко подлетать не стали. Прежде всего, так лучше видно; а потом — на поле боя обязательно должны быть какие-нибудь следы бандитов, а потоки воздуха от лопастей могут их разметать, засыпать.

Даже с такого расстояния было видно, что бой тут произошел нешуточный. Ошметки вдребезги растерзанного «уазика» уже лишь слегка курились дымком; зато «газон» продолжал полыхать. Кое-где лежали обгоревшие трупы.

— Сволочи… — процедил сквозь зубы Калюжный.

— А что ж ты хочешь? Война, ё-мое, — философски заметил борттехник. — Сегодня ты, завтра тебя… — И спросил: — Что дальше делаем?

— В погоню, — решительно сказал командир. — Здесь мы все равно ничего уже не сделаем, сюда «броня» идет, там они сами без нас разберутся…

Он слегка повел ручку от себя. Висевший над полем боя вертолет поплыл над дорогой дальше.

— Где их искать-то? — проворчал Евгений — правый пилот. — Здесь в горах им спрятаться — как два пальца оросить.

Борттехник уже держал перед ними развернутую на нужном месте полетную карту.

— Здесь прятаться они не будут, — раздумчиво сказал Калюжный. — Знают ведь, что скоро тут все оцепят и начнут проческу. Значит, они должны рвать когти. Но куда?

— Как куда? — переспросил борттехник. — Конечно, к границе Чечни! Там и постараются укрыться, ё-моё!..

— Если они дураки, конечно, так и сделают, — согласился Константин. — А если нет?

— То есть как это нет? — для борттехника это было слишком мудрено. — А куда же еще? Тут всего-то и вариантов: по дороге назад, на Моздок, вперед на Назрань…