Алексей Суконкин - Снайперский удар

Парни засверкали усталыми лицами.

– Служим России!

Паша посмотрел на Дениса:

– Людям отдыхать, завтра с утра на задачу. Разгружаем «Урал». Разойдись!

Шабалин вернулся за ноутбук и быстро накидал план отчета, на основе которого и должен был родиться сам информационный документ. Кратко изложив основания своего присутствия на элеваторе, Паша расписал построение оборонительных порядков садыков, возможности поддерживающей артиллерии, взаимодействие с авиацией и дежурными силами пятого штурмового корпуса. В голове все вертелось что-то о том, насколько редки были их боевые порядки, из-за чего огонь автоматического гранатомета был малоэффективен, да о том, что только минное поле, поставленное «внахлест», смогло остановить эту массу людей.

– Готово, командир. – В комнату вошел Миша Хвостов, держа в руках с десяток шампуров с насаженными на них ароматными кусочками баранины. – Поздравляю, кстати.

– Вы там что, на крыше шашлычку открыли? – усмехнулся Паша.

– Типа того, – улыбнулся Хвостов.

– Не напишу я сегодня этот отчет, – озвучил Паша очевидную перспективу и пересел за импровизированный стол, сделанный из четырех табуреток и снятой с петель двери. – Как такое вообще могло прийти в голову дяди Леши?

Внизу снова раздались голоса – вернулась группа Шевчука, и вскоре он появился с докладом и так же замер от увиденного.

– Быстро приводи себя в порядок и за стол, – приказал Паша, выслушав короткий доклад.

Тут же появился Барченко с каким-то пакетом в руках. Отказавшись от предложенного места с торца стола, скромно присел сбоку.

Ожидая своих офицеров, Паша перекинулся с Игорем несколькими фразами, и тут в расположении роты появился Федяев.

– Смирно! – на первом этаже заорал дежурный по роте.

Валера вошел в комнату. Поздоровался с офицерами роты за руку и присел рядом с Барченко.

– Разрешите начать? – спросил Паша.

– Валяй, – кивнул Федяев.

– Товарищ полковник, разрешите старшину пригласить? – спросил Шабалин.

– Жиганова? Приглашай, конечно! Старшина у тебя толковый, пусть с офицерами пообщается в неформальной обстановке…

– Миша… – Паша посмотрел на Хвостова, и тот вышел за старшиной.

Шабалин разлил по стаканчикам коньяк, а Федяев бросил в один из них две маленькие звездочки.

Появились Хвостов и стесняющийся старшина. Шабалин встал, посмотрел стаканчик на просвет – звездочки вот они, лежат на донышке. Под ста граммами коньяка.

– Товарищ полковник, – обратился Паша к Валере. – Товарищи офицеры! Старший лейтенант Шабалин. Представляюсь по поводу присвоения мне очередного воинского звания…

Паша несколькими глотками выпил содержимое, зажав губами звездочки. Поставил стаканчик, взял звездочки пальцами и выдохнул:

– Капитан!

– Ура! – комната наполнилась боевым кличем.

Валера выразительно посмотрел на начальника разведки:

– Принес?

– Да, – кивнул Игорь, поднял с пола черный пакет, развернул его и достал темно-коричневый кожаный футляр, протянул его народившемуся капитану: – Это тебе от нас подарок, настоящий командир должен иметь такую вещь!

Паша принял футляр, уже догадываясь, что там может быть. Открыл его и вынул на свет старый советский бинокль Б-6.

– Спасибо!

– Ты посмотри, какого года, – подсказал Валера.

Шабалин рассмотрел прибор и с удивлением произнес:

– Тысяча девятьсот сорок шестой. Потрясающе! Сталинский еще… круто! Где вы его достали?

Вопрос на мгновение повис в воздухе, но Чинар все же ответил:

– Не важно! Теперь он твой!

– Военная смекалка и находчивость старшего офицера, на минуту оставленного без присмотра на сирийском командном пункте, – давясь от смеха, добавил Валера. – Ловкость рук и никакого мошенства…

Федяев и Барченко расхохотались. Ну, явно же, что где-то отжали у нерасторопных воинов сирийской армии…

Когда алкоголь тронул сознание, снайперы стали делиться впечатлениями о своем здесь пребывании. Денис, с удовольствием от внимания к своей персоне, рассказывал, как отражал атаку игиловцев, и в какой-то момент сообщил:

– Я когда из винтовки стал их долбить, один падает, другой, третий, а во мне словно зверь какой-то проснулся – я реально не мог себя остановить. Будто это не я стрелял, а кто-то другой. Какого-то духа завалил, других больше не вижу, так я по убитому стрельбу продолжал. Не знаю, что это со мной было…

Паша украдкой оглядел всех, кто сидел за столом – никто не стал высмеивать очень необычное заявление офицера.