Алексей Суконкин - Снайперский удар

– А его зам?

– В отпуске.

– Здесь вообще кто-то решает вопросы? – Паша дернул майора за рукав, и тот остановился.

– Кто-то решает. А вот цепляться за меня не надо! – Он грозно посмотрел на старшего лейтенанта, пытаясь вызвать в нем испуг и чинопочитание. – Вы сами должны твердо знать, кто ваш куратор!

– Своих кураторов я знаю, – сказал Паша. – Но у нас на въезде забрали все телефоны, и я не могу сообщить ему о сложившемся положении!

– Это не мои проблемы!

Майор резко повернулся и чуть не побежал, показывая свою занятость.

Шабалин остановился и осмотрелся. Навстречу шел капитан в модном «мультикаме» и улыбался.

– Паша, ты чего разбушевался? – крикнул он издали.

Шабалин пару мгновений смотрел на идущего, после чего бросился обниматься – это был один из однокашников, который, по слухам, очень скоро после выпуска перешел служить в «студенческий строительный отряд».

– Саня, ты здесь?

– Да, – кивнул однокашник. – Обретаюсь на службе РАВ. А ты какими судьбами здесь?

– Да вот, проездом в «песочницу». Телефоны забрали, своим доложить не могу. А здесь бардак какой-то…

– Не бардак, – Саня поднял вверх палец. – А самотек в отсутствие командования!

– А где оно? – машинально спросил Паша.

– Дальние рубежи организовывает, – усмехнулся Саня. – Пошли ко мне в кабинет, обсудим ситуацию, может, и помогу чем.

В кабинете на столе образовалась бутылка коньяка, и Паша вкратце изложил свою беду: отсутствие понимания, кто есть кто и куда бежать в случае чего.

– На довольствие поставили, – сказал назидательно Саня, – и радуйся. План-то какой-то есть, просто он никому не ведом, вот и кажется, что бардак. Но ты не переживай – в аккурат под какой-нибудь замес вас отсюда туда направят. Пока не дергают – сиди, жри тушняк и радуйся. Хочешь, впишу вас в план на стрельбу – хоть каждый день стреляй на полигоне.

– Весело, – хмыкнул Паша. – А пострелять – это идея. У тебя все виды боеприпасов есть?

– Ты сейчас на католические патроны намекаешь? – с усмешкой спросил Саня. – Этих да, в войска практически не дают… у всех голод… зачем было австрийские винтовки пехотным снайперам выдавать, если с патронами напряг?

– Ну да, – усмехнулся Паша. – Не про православные говорю… таких у меня полтонны с собой.

– Какие тебе нужны? – вдруг серьезно спросил Саня.

– У меня «манлихеры» 308-го и 338-го калибров. На каждый ствол по факту имею по пятьдесят патронов.

– Хорошо…

Саня развернулся, взял с полки чистый бланк и быстро заполнил его. Поставил печать и подпись.

– Держи. Получишь на складе. Только, Паша, прошу тебя – об этом никому ни слова. Это тебе мой дружеский подгон. Двести таких и двести таких. Там, на месте поймешь, насколько они тебе будут нужны…

– Спасибо, дружище.

– Знаешь, – Саня встал и прошел к шкафу, открыл его. – Возьми еще вот это… он мне там жизнь спас. Американский. Очень прочный. С боковой защитой.

На стол лег бронежилет.

– Ну, ты разошелся, – подивился Шабалин.

– Бери, – сказал Саня. – Я знаю, куда ты едешь, сам там был уже не раз. Поэтому возражения не принимаются!

Они выпили. Потом еще.

Погрузка была ночью, и сразу взлетели. Кто-то спал, кто-то сидел молча, некоторые, сбившись в кучки по интересам, чесали языками. На глиссаде Паша рассмотрел море – оно играло на занимающемся восходе.

Вскоре машина коснулась колесами полосы, покатилась, снижая скорость, потом медленно двигалась по рулежке и наконец-то встала. Из кабины пилотов вылез летчик и громко сказал:

– Приготовиться к выгрузке! Живо!

Люди столпились у створок грузового люка, наблюдая, как створки начали расходиться в стороны, как стала опускаться рампа, а лучи света стали наполнять темное нутро транспортного самолета.

Когда рампа коснулась бетонки, морпехи с удивлением разглядели цепь бойцов военной полиции в красных беретах и с резиновыми дубинками в руках, полукольцом окруживших корму самолета.

– Аэропорт Химки! – громко крикнул пилот, наслаждаясь произведенным эффектом.

– Как в «девятой роте», – хмыкнул старшина. – Интересно, бить будут?

– Приготовить документы и имущество для досмотра! – крикнул высокий капитан военной полиции.

– Приехали, – упавшим голосом сказал Борзов.

– Ну, здравствуй, дальний рубеж! – улыбнулся Шабалин. – Мы прилетели!

Выворачивали буквально все – и военная полиция в этом деле действовала весьма профессионально, быстро обнаружив и на месте уничтожив изрядные запасы спиртного, привезенного на «дальние рубежи», не тронув, однако, три бутылки дорогого коньяка, благородно оставив их со словами ложного снисхождения, что это будет единственный алкоголь, который достанется снайперам в этой чужой стороне.