Алексей Суконкин - Снайперский удар

– Кое-что еще получите скоро, – усмехнулся Федяев. – Но пока не буду радовать, вопрос окончательно еще не решен.

– Боюсь даже подумать, что нам еще перепадет… – Паша расцвел и улыбался от уха до уха.

– Генерал на КПП мне гильзу простреленную показал, – Федяев сменил тему разговора. – Говорит, что ты в нее с одного выстрела на сто метров попал…

– Ну, попал, было, – кивнул Паша.

– Ну, это же нереально, Паша, – Валера улыбался. – Колись, как ты это делаешь?!

– Да как… – Паша замялся на секунду. – Макс четыре гильзы в ряд поставил, они закрывают площадь примерно в две угловые минуты, а это для такого ствола плевое дело. Хоть в одну гильзу, да попаду. Главное было отвлечь генерала от наблюдательной трубы, чтобы он подвох не рассмотрел. А потом гильзу простреленную найти…

– Мошенники, – рассмеялся заместитель командира бригады морской пехоты. – Пыль в глаза бедным коммерсам пускаете!

– Зато уважают, – улыбаясь, пожал плечами Паша.

– И легенды про нас потом рассказывают, – вставил старшина.

Подошел Хвостов.

– Матрос Сидоренко показал лучшую кучность на сто метров, – сказал взводник. – Две угловые минуты.

Все удивленно переглянулись.

– Вот тебе и больная голова, – вырвалось у Шабалина.

– Просто своевременно проведенная воспитательная работа, – усмехнулся Федяев.

– Дневальный!

Шабалин носком ботинка поддел отколовшуюся на полу плитку и пнул ее в угол туалета. Плитка ударилась о стену и звонко раскололась на несколько частей. На пороге появился матрос с красной повязкой дневального на рукаве.

– Товарищ командир, вызывали?

– Так, Беляев, видишь в полу дырку?

– Так точно, товарищ командир. Это прошлый наряд расколол, мы им говорили… но они…

– Если не смог нагнуть старый наряд, то оправдания уже неуместны, товарищ матрос! Идешь к старшине, берешь цемент, песок, ровняешь дыру. Место огородить, чтобы твои же боевые товарищи не затоптали результат твоего труда! Задача ясна?

– Так точно…

– Выполняй.

Матрос убежал.

Шабалин был не в духе. Только что он вернулся с совещания у командира бригады, где его подразделение и он лично были отмечены не в лучшую сторону из-за того, что ящики, в которых он вывозил на полигон ротное имущество, оказались окрашенными не в той тональности зеленого цвета, как было в образцовом (с точки зрения комбрига) десантно-штурмовом батальоне. Комбриг этот факт использовал для грандиозного разноса, метал молнии и блистал нецензурной словесностью так долго, что Паша даже притомился стоять по стойке «смирно», около получаса являя собой для всего офицерского состава бригады образец безответственного отношения к военной службе, граничащий с моральным разложением и духовным растлением, что в итоге, по мнению командира бригады, неминуемо должно было привести старшего лейтенанта Шабалина на скользкий путь предателя Родины. Однако Паша держался с показательной безразличностью к молниям, что в немаловажной степени было обусловлено «разносоустойчивостью», сформировавшейся и укрепившейся в сознании за годы военной службы.

В армии Паша служил давно. Так сложилось, что ему довелось быть срочником в учебном центре инженерных войск, затем контрактником – командиром отделения управляемого минирования в инженерно-саперной бригаде, затем курсантом общевойскового военного училища имени маршала Константина Рокоссовского, и вот уже три года он служил в бригаде морской пехоты, из которых год был командиром стрелковой роты снайперов. Все его одногодки уже ходили в майорах и были как минимум командирами батальонов или слушателями академий, а вот Шабалину жизнь уготовила другую судьбу – пройти абсолютно через все ступени военной службы, начиная с самых низов. Это обстоятельство хоть и цепляло его самолюбие, но одновременно делало его более подготовленным к очередным ступеням военной карьеры, формируя из него специалиста самого высокого уровня. Будучи еще лейтенантом в десантно-штурмовом батальоне, он увлекся снайперской стрельбой, и, обладая пытливым умом и непреклонной настойчивостью, вскоре в полной мере освоил процесс точного выстрела до такой степени, что при возникновении вакантной должности командира стрелковой роты у кадровиков не возникло и тени сомнения, кого туда рекомендовать.

После назначения и знакомства с личным составом Паша с двумя офицерами и тремя контрактниками убыл в окружную снайперскую школу, где три месяца проходил углубленную подготовку, приобретая знания и навыки, необходимые для успешного решения снайперских задач. По окончании курсов он получил квалификацию снайпера третьего уровня и вернулся в роту с расширенным багажом знаний. Спустя год он получил второй квалификационный уровень, который делал его одним из наиболее подготовленных снайперов Тихоокеанского флота, но никоим образом не помогал избегать бессмысленного выноса мозга со стороны командования бригады.