Николай Геронин - Волчьи гонки

— Цель наблюдения? — коротко спросил Веригин.

— Узнать, с кем он встречается помимо коллег по парламенту. С бизнесменами, любовницами, иностранцами? — ответил Реввоенсовет, как зама резака прозвали негласно в резидентуре за его революционное имя. — И фиксировать эти связи.

— За его контактами устанавливать наблюдение? — встрял в разговор Мазун.

— Нет, этого не требуется. Только сфотографируйте человека и номер машины, если он прибудет на автомобиле! И вообще, Мазун, твоя задача крутить баранку и держаться на значительном расстоянии от этого деятеля, но не потерять его. Ты справишься, не зря ты у нас ас-водитель, за что тебя и ценим в первую очередь. А мозгом операции будет Веригин.

— Понял!.. — нехотя протянул Мазун.

— Не «понял», а «так точно!» — гаркнул на него заместитель резидента. — Распустились тут у меня!

Октябрия Ильича — и в резидентуре, и в посольстве в целом — все знали как исполнительного, уравновешенного человека. Кричать было не в его манере. Но он старался тянуться за начальником, который отличался крутым нравом и даже определенной грубостью. Правда, за время службы в разведке резидент все же пообтесался по сравнению с периодом, когда был погранцом.

— В выходные дни продолжать наблюдение? — Веригин разрядил этим вопросом несколько накалившуюся атмосферу.

— Правильно мыслишь! — откликнулся Октябрий Ильич. Он тоже решил сбавить обороты, ни к чему портить отношения с подчиненными.

— Обязательно и в выходные дни! В эти дни он может встречаться с кем-то в неформальной обстановке. К примеру, в ресторане, на соревнованиях по сумо.

— Так точно! — громко сказал Веригин, как бы исправляя оплошность напарника.

— Кстати, для нас с вами выходной — только воскресенье. Так что помните это! — еще раз продемонстрировал начальственные функции заместитель резидента. — Но за ним выдвигайтесь и по воскресеньям! Этот день может оказаться самым удачным на улов.

На другой же день Веригин и Мазун с раннего утра поехали на машине Богдана в советское торгпредство в районе Синагава в западной части Токио. Покрутившись там для отвода глаз с полчаса, они двинули в адрес, переданный им замом резидента. Хвоста вроде бы не было.

Дом парламентария находился на небольшой улице перпендикулярно широкой магистрали Яматэ-дори на востоке мегаполиса. Здесь были расположены пяти-шестиэтажные здания офисного типа и двух-трехэтажные частные дома. Их объект проживал как раз в одном из этих частных домов — трехэтажном с небольшим палисадником. Они остановились на расстоянии двух домов от нужного дома.

Через час после того, как Веригин и Мазун прибыли на точку, к дому депутата парламента подъехала черная «тойота-президент» с зелеными служебными номерами. Парламентарий вышел из дома спустя десять минут, и его автомобиль направился к зданию парламента в центре города.

Серое громоздкое здание парламента немного напоминает по форме пирамиду, но более раздавшуюся по периметру и менее высокую. Территория парламента огорожена металлическим забором. Самое главное — ворота на въезд и выезд были одни. У шлагбаума дежурил полицейский в темно-синей форме. Он отдавал честь тому, кто въезжал и выезжал с подведомственной территории. Автоматический шлагбаум открывал и закрывал другой полицейский в будке. Ворота запирались только на ночь.

В двух десятках метров от ворот был припаркован серый полицейский автобус с металлическими сетками на всех окнах, включая лобовое. Внутри дежурили офицеры отряда мобильной полиции.

У них особая экипировка: синие робы с кожаными толстыми налокотниками, синие же штаны с такими же наколенниками. Высокие бутсы с прокладками снаружи, закрывавшими боковые косточки. На головах — металлические шлемы с поднятыми вверх на период затишья плексиглазовыми забралами, закрывавшими все лицо, когда их опускали вниз. В оснащение входили пистолеты, дубинки и металлические щиты с прорезью для обзора.

Территорию парламента огибали несколько магистралей. Мазун припарковал белую «мазду» на проспекте, откуда хорошо видны ворота ограды этой территории. Но расстояние было довольно приличным, поэтому Веригин и Мазун по очереди наблюдали в бинокль за этими воротами. Через несколько часов они передислоцировались на соседний проспект, оттуда продолжали наблюдать за воротами.

— Сколько можно тут торчать?! — не выдержал Мазун. — Он находится тут на работе. Мы же не попадем к нему в кабинет или в зал пленарных заседаний!