Сергей Самаров - Лучше умереть в бою

–  И как этим пользоваться? – спросил я, принимая шприц-тюбик из рук в руки.

–  Лагун знает. Снять колпачок, приставить к телу прямо через одежду и нажать.

Я повертел шприц-тюбик в пальцах, вроде бы из простого любопытства снял колпачок, увидел место, откуда при сжатии тюбика выходит игла, и тут же быстро приставил это место к плечу специалиста. Тот вскричал, как от боли. Тут же второй ринулся в мою сторону. Не знаю, умел ли он бить руками, но снова попытался ударить ногой. Однако предплечье, делая короткий полушаг навстречу, я выставить успел. И услышал, как хрустнула кость голени. Праздник начался…

Праздник начался!

Я не стал дожидаться продолжения со стороны противника. Он сразу присел на сломанную ногу, и я нанес удар тем же уголком по темени. Этого хватило, чтобы убить нападавшего. Алюминий пусть и легкий металл, но рука у меня тяжелая, а бить вполсилы в таких ситуациях я не умею.

Уловив движение за спиной, я повернулся, сделав шаг в сторону и готовясь к нападению со стороны первого специалиста, но тот на меня внимания не обращал. Он вытаскивал из чемоданчика тюбик желтого цвета. Я дал ему время показать мне, что следует делать. А делать, в принципе, следовало то же самое, что и с первым шприц-тюбиком. Но использовать антидот я ему не позволил. Одной рукой выбил из руки тюбик, увидел, что он набирает воздух в легкие, чтобы закричать, и сжал у него на горле вторую руку…

Шприц-тюбики с антидотом я спрятал не в большие карманы разгрузки, где они могли подвергнуться любому механическому воздействию, а под бронежилет в карман куртки. Из кармана разгрузки я вытащил гранату, открыл дверь в коридор, в конце которого, возле самого выхода в холл, стояли четверо бойцов отряда Лагуна, сорвал кольцо чеки, высвободил прижимной рычаг и накатом по полу швырнул гранату к выходу. Я не стал ждать момента, когда граната взорвется. Шагнул назад и в сторону – на случай, если взрывная волна выбьет дверь.

Взрыв ухнул раскатисто. Что-то, ломаясь, загремело. Но, судя по тому, что дверь уцелела, взрыв произошел не в коридоре, а уже в холле. И я ринулся прямо туда, по пути успев дать две короткие очереди в раскрывшуюся боковую дверь, из-за которой уже готовились выйти двое офицеров. Они были без бронежилетов – значит, не готовились меня встречать. Но долго рассматривать их у меня не было времени, и я поспешил дальше.

В холле все было кончено. Дежурный и двое офицеров признаков жизни не подавали. Один корчился, держась за пах. Пулеметчик около входной двери извивался от боли – он стоял, видимо, на четвереньках перед пулеметом, и осколками ему разворотило весь зад. В холле было дымно и пыльно, пахло грязью и гарью. Услышав новые шаги в коридоре, причем шаги множества ног, я бросил туда вторую гранату, сам же спрятался за углом, а после взрыва кинул последнюю гранату в комнатку дежурного, чтобы повредить мониторы наблюдения. Если в здании кто-то и остался, ему ни к чему было видеть, куда я ухожу, хотя организовать преследование, скорее всего, было уже некому. Но на всякий случай я остановился около входной двери и вытащил затвор из пулемета.

Однако в тот момент, когда я выпрямлялся, из задымленного коридора вдруг раздалась автоматная очередь. Две пули ударили меня в бронежилет, а третья все же угодила в плечо, причем так, что, кажется, разнесла кости большого плечевого бугра. Это крайне опасное ранение. Но я не спешил подняться и сделать себе перевязку. Только поднял свой пистолет-пулемет и ждал. Наконец из коридорного дыма в холл, где дым уже начал рассеиваться, вышли двое в белых халатах. У одного в руках был автомат, у второго – пистолет. Двумя короткими очередями я уложил их рядом с дежурным. Белые халаты сразу пропитались кровью. А я, поднявшись, заглянул в комнатку дежурного. Там дым еще не рассеялся, и я по памяти, вслепую нащупал висевший на стене ящичек с аптечкой. Не имея возможности в дыму разобрать, что там есть, просто сорвал аптечку со стены и вместе с ней хотел было уже выйти, когда в кресле рядом с дверью увидел лежащий бронежилет, а на нем – «Шмель». И прихватил огнемет в дополнение к аптечке.

Во дворе оглянулся. В здании кто-то стрелял из автомата. Причем стреляли явно двое, но не прицельно, а просто в дым. Я отошел от двери, чтобы не поймать вторую шальную пулю, приготовил огнемет и сделал выстрел в открытую дверь. Все окна сразу вылетели, и яркое белое пламя прорвалось наружу. Но я этой картиной любоваться не стал. Мне нужно было перевязаться. Рана сильно мешала передвижению, а боль после выстрела из огнемета была настолько острой, что я понял: мне еще труднее будет стрелять из другого оружия, обладающего отдачей. Даже из того же пистолета-пулемета, даже при условии, если стрелять я буду с одной руки.