Сергей Самаров - Лучше умереть в бою

–  Абумуслим Маналович, кого вы с Пехлеваном рекомендовали мне как самых выносливых бойцов? – спросил я своего провожатого.

Старик выкрикнул имена. Четверо самых, пожалуй, мелких бойцов вышли вперед.

–  Это, так сказать, резерв главного командования. Попрошу всех быть рядом со мной. Сейчас отправляемся в дальний и трудный рейд.

Меня порадовала предусмотрительность Пехлевана, который заставил своих парней надеть зимний камуфляж, совмещающий цвета снега и красноватой грязи. Этот «камуфляж» словно специально был разрисован под местные условия, где камни и грязь всегда красноватого оттенка, в отличие от черной грязи в той же Чечне или в Ингушетии. Там почва черноземная, здесь больше глинистая. Плохо, что у меня не было такого камуфлированного костюма, но придется обходиться тем, что есть; забирать у кого-то его экипировку я не хотел. Может случиться, что этот человек погибнет, и тогда обвинят меня – скажут, что я захотел быть невидимым и подставил другого…

–  Пехлеван правильно оценил, – тихо отметил Абумуслим Маналович. – Эти – самые выносливые. Они все у меня тренировались. И характера у всех хватает. Не смотри, что роста они небольшого. Парни надежные.

И он что-то стал объяснять им на своем языке. Им и всем остальным. При этом несколько раз прозвучала кличка Пехлевана. Я понял, что старик представляет отряду нового командира. Впрочем, представлять меня тем, кто меня уже видел, особо не требовалось. Да и Илдар, видимо, ситуацию уже обрисовал.

Из дома вышел Омахан, принес рюкзак с гранатами. Я взял рюкзак из его рук, прикинул по весу и сразу определил:

–  Тринадцать штук.

–  Точно. Тринадцать «Ф-1», – согласился охранник и сразу же ушел в дом.

–  А эти… Гвардия… С нами не идут? – спросил один из парней.

–  Пехлеван захотел оставить их в личной охране, потому что подполковник Лагун в том числе намерен уничтожить и самого Пехлевана. Но они не местные, им наплевать на жителей села.

Таким образом я подчеркнул значимость задачи, стоявшей перед моим отрядом, и степень ответственности, что легла на плечи парней.

–  Пехлеван свою гвардию, как всегда, бережет… – неодобрительно проговорил другой боец. Парень явно сказал это для меня, иначе он говорил бы на своем языке.

–  Справимся без них. Тем больше чести вам достанется, – подвел я итог. – Ненадежный боец хуже, чем отсутствие бойца. Все к бою готовы?

–  Готовы… – прозвучал нестройный хор голосов.

–  С патронами проблемы у кого-то есть?

–  Нет проблем.

–  Отлично. Патроны беречь. Четверо идут со мной, остальные группируются в пустующем доме на окраине села. Абумуслим Маналович приведет туда же своих ополченцев. Илдар пока остается за меня. Выполнять его команды. Илдар, запиши мой номер мобильника и дай мне твой номер.

Ставя задачу, я рассовал по карманам разгрузки четыре гранаты, остальные вместе с рюкзаком отдал Илдару, который уже стоял с автоматом в руках. Из дома он выходил без оружия. Его автомат остался на базе у Лагуна. Но парень сумел где-то раздобыть себе новое оружие и выглядел довольным.

Снова слегка потемнело небо. Я этому был только рад.

Сначала мы шли все вместе до самого выхода из села. Там, возле пустующего дома, я, не останавливаясь и не оборачиваясь, сделал знак рукой и не услышал никаких шагов, потому что услышать в такой снегопад ничего было нельзя. Снег шуршал по одежде, по лицу, путая все ощущения и свойственные каждому человеку естественные чувства. Я же просто иным чувством, выработанным в боевой обстановке, ощутил, что Илдар увел группу в сторону. Увел молча, но он и не должен был докладывать, потому что приказ я уже отдал и его следовало выполнять. Мы же впятером двинулись по дороге, которую можно было определить только по нагромождению скал и камней на обочине. Но шли мы так недолго. В принципе, опасности оставить изобличающие нас следы не было, потому что через пару минут от них не оставалось, простите за каламбур, и следа. Такой густой снегопад навалился на предгорье. А идти что по дороге, что без дороги – разницы не было никакой, потому что везде снег лежал одинаково ровным слоем.

Но я свернул в сторону не потому, что опасался оставить следы или боялся встретиться на дороге с отрядом подполковника Лагуна. Я был уверен, что сумею раньше увидеть противника, чем он меня. Кроме того, меня выручал бинокль с тепловизором, который я часто прикладывал к глазам. Батарея медленно садилась, но я не собирался ее беречь, потому что надеялся подзарядить хоть каким-то образом в селе или даже позже. А сейчас наступил момент, когда заряд можно было не жалеть. И если бы впереди на дороге появился скрытый снегопадом биологический объект, бинокль определил бы его. Но я предполагал, что Лагун, утомив таким трудным переходом своих плохо подготовленных людей, решит дать им отдохнуть и перегруппироваться. И наметит хоть какой-то план действий, чтобы не идти напролом, каждую секунду ожидая встречной автоматной очереди.