Сергей Самаров - Лучше умереть в бою

Честно говоря, от такого поворота слегка растерялся уже я – хотя, разумеется, и не собирался получить с главаря какую-то долю. Более того, намеревался забрать у Пехлевана все и вернуть если уж не владельцу, то хотя бы его наследникам. Жена убитого, как я слышал, вместе с детьми уехала за границу, а в доме и на хозяйстве, которое состоит из нескольких ювелирных магазинов, распоряжается брат убитого. Ему бы и вернул…

Долго молчать – значило бы показать Илдару свою растерянность. А этого делать было нельзя ни в коем случае. Поэтому я снова хохотнул, чувствуя, что это получилось наигранно.

–  Надул… Он всех надул… Я не думал, что он такой хитрый… А зачем, скажи, Пехлеван выкрал продавщицу из магазина?

–  Хотел у нее узнать, где ювелир хранил драгоценности. Она была доверенным лицом хозяина, без него всем в магазине распоряжалась. Но она ничего не сказала. Даже удивилась, когда узнала, что сейф пуст.

–  А на какую сумму там должно было быть драгоценностей?

Илдар, кажется, понимающе улыбнулся. Впрочем, понимание при свете звезд уловить трудно. И я мог принять за него даже кривую усмешку циничного человека. Хотя мне он циничным совсем не показался.

–  По оптовой цене ювелир заплатил шестьдесят шесть миллионов рублей. С чем-то там… По розничной цене это в два раза больше. Если продавать с рук, миллионов на семьдесят пять могло потянуть. Так Пехлеван говорил.

–  Сколько он тебе обещал?

–  Он хотел забрать себе четверть, остальное распределить между всеми.

–  А он жадный, – сказал я с усмешкой. – Даже пираты делили по-другому. Там главарь получал десять процентов, остальное делилось между остальными. Это старый закон пиратского братства.

–  Пехлеван не пират. Он много на мечеть жертвует. И вдовам помогает. И бедным. Его и любят за то, что он не жадный.

–  Он помогает за ваш счет, – подвел я итог. – Ладно. Жена ювелира уехала. Она могла знать?

–  Могла, – согласился Илдар. – Но никто не знает, куда она уехала. Прячется… А если прячется, значит, что-то знает. Пехлеван пробует узнать, куда она могла уехать.

–  За границу, – просто сказал я.

–  Слишком просто.

Илдар размышлял вполне здраво. Видимо, полученные удары не сильно отразились на его умственных способностях. Я уже много раз обращал внимание на то, что горцы, хотя малообразованны и не отягчены интеллектом, все же могут размышлять весьма разумно и просчитывать варианты тогда, когда этого от них не ждешь. Видимо, здесь сказывается природная хитрость.

–  Это официальная версия. Мне так следователь сказал.

–  Кто сейчас верит официальным версиям? – усмехнулся Илдар. – Верить им – то же самое, что верить официальным результатам выборов. Что выгодно сказать, то в официальной версии и излагают. Пехлеван считает, что, пока следствие не закончено и дело не закрыто, никто жену ювелира за границу не выпустит. Она же свидетель. А сейчас у вашей власти есть право прятать свидетелей.

–  Да, в этом твой Пехлеван прав. Мне устраивали очную ставку с ней, хотя смысла в этом я не видел. Я и саму жену ювелира до очной ставки не видел. Но она утверждает, что узнала меня. Вопила и волосы на себе рвала. Пыталась мне нос то ли оцарапать, то ли откусить, я не понял. Не знаю только, где она могла меня видеть… Темно же было. В комнатах, где стреляли, ни ее, ни детей не было. Из окна в темноте? Так мы в дополнение столько дыма напустили, что прицел собственного автомата не увидишь. Я так следователю и объяснил, но он это даже записывать не стал.

–  И за это ты его пристрелил?

–  Ошибаешься, молодой человек. Я в следователя не стрелял. Я во время побега вообще никого не убивал. За меня всех, кого следовало убить, убили. Боялись, что я передумаю.

–  Рассказывай… Подполковник сам сказал, что ты и следователя, и трех вертухаев «положил». А потом к нему приехал.

Это было для меня не самой приятной новостью. Оказывается, в деле присутствует некий подполковник. Речь могла идти только о Лагуне, поскольку между мной и пленником больше никаких офицеров в данном звании не пробегало. Только сам Пехлеван представился мне подполковником полиции. Но сейчас речь явно шла не о нем. Пехлеван вообще не должен был даже знать о том, что происходило в «Рейндж Ровере» старшего следователя Ласкина. А если бы и узнал каким-то невероятным образом, то уж никак не стал бы рассказывать об этом простому бандиту из своего отряда.

Сразу несколько фактов связались у меня в голове и образовали одну логическую цепочку, причем, как мне показалось, настолько крепкую, что на ней можно было без риска слона водить. Выходило, что Лагун каким-то образом оказывался связан этой самой цепочкой с Пехлеваном. И не только сам подполковник, но и, возможно, весь его отряд. По крайней мере, одним из крупных звеньев цепочки виделся мне майор Полтора Коляна. Это он сунул пленнику нож в рукав, чтобы избавиться от меня. Знал об этом Лагун или не знал, по большому счету значения не имело.