Андрей Воронин: Инструктор. Пока горит звезда

С тарахтением остановился старенький автобус. Двери со скрипом открылись, словно кто-то изнутри раскрывал их руками.

«С прибытием, — неприязненно покосился Сукиасян на автобус. — Двадцать лет прошло, а автобусы все те же».

Люди, как ошалелые, заторопились к автобусу, словно там, как в лавке на колесах, продавали дефицитный товар. Сукиасян брезгливо поморщился и отступил в сторону, не желая быть вовлеченным в общий поток. Он подождал, пока очередь исчезнет, после чего, слегка согнувшись, чтобы не набить на голове шишку, зашел в автобус. Из всех, кто там находился, он выглядел наиболее презентабельно.

Георгий Сукиасян ненавидел простой народ. Он видел в нем опасность. Эти с виду добродушные и простовато одетые люди становятся настоящими зверями, когда дело касается льгот и пенсий. Тут они спуску никому не дают. Готовы разорвать на части, если уберешь льготы или не повысишь пенсии. Но, что для них ни делай, все равно будут хаять и при удобном случае вставят палки в колеса.

Автобус дернулся, так как водитель вообразил себя Шумахером, затем резко тронулся и поехал по направлению к аэропорту.

Теперь Георгию Сукиасяну оставалось совсем немного: забрать багаж и пройти по зеленому коридору. Он даже не беспокоился. Другое дело, если бы люди, находящиеся с ним в автобусе, знали, сколько денег в его невзрачном с виду черном пластиковом пакете. Он не удивился бы, если бы они передушили друг друга голыми руками. Все-таки, несмотря на инфляцию и тот факт, что американцы изо дня в день штампуют свои проклятые доллары, увеличивая дефицит бюджета, в коробке из-под детской мозаики лежало ни много ни мало двести тысяч долларов.

Автобус так же резко, как и тронулся, остановился у дверей аэропорта. Люди рванули на свежий воздух, словно здесь душегубка, в которой вот-вот включат газ. Сукиасян чуть не упал, едва не выматерившись, на старушку, которая со словами «я опаздываю» отчаянно толкала его в спину, надеясь, что он догадается уступить ей дорогу.

«Чертово племя, вечно им не терпится. Никакого уважения и чувства такта. Готовы растоптать тебя, чтобы выиграть несколько секунд, а потом застрять в очереди, где их будут по всем правилам трясти таможенники», — раздражился Сукиасян.

Сукиасян успешно миновал все юридические формальности, которые часами проходили вернувшиеся домой путешественники. Повезло и с багажом: не пришлось ждать. Он сразу же заприметил свою спортивную сумку на ленте транспортера, подхватил ее как ребенка, и смело пошел по зеленому коридору. Сукиасяна никто не останавливал, а если бы и остановили, то в таких случаях Сукиасян умел делать суровый взгляд и нарочито строго спрашивал фамилию. Обычно это действовало безотказно. Как известно, в наше время каждый человек держится за свою работу и никто не хочет заработать проблем на ровном месте.

Сукиасяна уже поджидал черный «мерседес» с водителем. Водитель, как и в прошлый раз, попался недогадливый. Или, кто его знает, может он паскудил нарочно, желая позлить Сукиасяна. По крайней мере никто не открыл Сукиасяну дверцу в машину.

— Ты тупой, что ли? — спросил Сукиасян, холодно уставясь на шофера, который вполне уютно чувствовал себя в салоне автомобиля. За окном не переставал идти дождь, а он курил и слушал трагичный шансон.

Подняв взгляд, водитель пристально посмотрел на Сукиасяна.

— С прибытием.

— Поставь сумку в багажник, идиот, — сказал Сукиасян и сел сзади, расстегнув на все пуговицы пальто.

Повторять дважды не пришлось. До водителя дошло, что если он не исправит свою оплошность, чего доброго Сукиасян сболтнет об этом его шефу, и все, прощай, можно начинать поиски новой работы.

Пока шофер укладывал багаж, Сукиасян положил рядом на сиденье зонтик и достал из кармана брюк сотовый телефон.

— Артур, все хорошо. Только прилетел. Меня встретили, — сказал Сукиасян, улыбаясь как можно шире, словно собеседник мог увидеть его улыбку.

— Погода неважная, — ответил собеседник и, немного помолчав, добавил: — Я не смогу выбраться, так что езжай один. Она будет тебе рада.

— Понял. Я тогда останусь у твоей сестры.

— Завтра поговорим. Я очень рад, что ты приехал…

Сукиасян, чтобы на всякий случай перестраховаться и не застрять в какой-нибудь пробке, куда мог попасть благодаря этому тупоголовому шоферу, пояснил, когда тот вернулся в машину:

— Сейчас езжай в город. Высадишь меня у Багратионовской.

Шофер тупо смотрел на Сукиасяна, словно не понимал, что тот от него хочет.