Александр Тамоников - Конец крымской орды [litres]

Вскоре пришел ратник небольшого роста. Боярин знал его, как и всех остальных своих людей. Это был Игнат Лопарев из десятка Грудина.

– Смотри на чертеж, – сказал Бордак и развернул свиток. – Здесь мы. А вот тут в лесу холм. Он отмечен крестом.

– Угу, вижу.

– Там дружина князя Парфенова. Только гляди, идти придется рядом с болотом, не угоди в топь.

– Пройду.

– Может, тебе путь начертить?

– Не надо, на память покуда не жалуюсь. Что передать князю?

– Скажешь ему, что мы обустроились в дубраве, но возможен отход в бор. Узнаешь, хорошо ли расположилась дружина князя, что он оттуда, с холма видит.

– Все?

– Мало?

Ратник пожал плечами.

– По мне так все равно.

– Ну тогда иди с Богом, Игнат.

– Ага, только ты не сказал, воевода, когда мне возвращаться.

– А как все передашь и проведаешь, так и возвращайся.

– Уразумел, пошел.

Гонца остановили ратники охранения, разобрались, что к чему, и отправили его к Парфенову.

Тот только начал разговор с ним, как с западной стороны прибежал дружинник и доложил:

– Князь, облако пыли огромное с юга. Видно, что большая рать идет.

– Смотреть!

Ратник убежал.

Парфенов сказал гонцу, что устроился на возвышенности, откуда видно огромное становище крымчаков.

– Передашь боярину, что с юга еще идет орда. Это может быть только рать Девлет-Гирея, – добавил он и спросил: – Как вы в дубраве?

– Нормально вышли, встали близко от крымчаков. Мне даже не по себе как-то, но воеводе виднее.

– Скажи ему, что если он будет уходить в сосновый бор или далее, то пусть оставит знаки, чтобы мой гонец мог найти вас.

– Передам.

Парфенов отпустил гонца, прошел на северную сторону холма и залег там вместе с ратниками десятника Андрея Гарина.

Солнце перевалило зенит, когда появился передовой отряд основной орды числом в тысячу конных воинов. За ним потянулось все прочее войско. Оно шло и шло, и казалось, что конца ему нет. Наконец эта бесчисленная рать оказалась у Подола и встала в поле. Другого места для лагеря не было. Елань занимали люди Теребердея-мурзы.

Парфенов проследил, как от рати, шедшей за основным отрядом, отвалила сотня и пошла к селу. На голове одного всадника сиял золотой шлем.

– А вот и крымский хан, – проговорил воевода.

– Чего? – не понял Гарин.

– Девлет-Гирей, говорю, объявился.

– Где?

– Гляди на сотню, которая пошла в обход прибывшей рати.

– Ну?

– Чего занукал? Золотой шлем видишь?

– Вижу.

– У кого еще в орде может быть такой?

– Только у Девлета.

– А нукаешь?

– Сейчас уразумел. Значит, сошлась орда?

Парфенов кивнул.

– Сошлась. Очень уж много крымчаков. Не знаю, как воевода князь Воротынский с царем задумали разгромить их при таком неравенстве сил. А орда встает на отдых. К молитве готовятся басурмане. У них они по времени расписаны. Сейчас полуденная будет. Пусть молятся, выпрашивают себе спасение от мести нашей за сожженную Москву, за разоренные земли.

– А будет месть-то, Василий Игнатьевич?

– Будет, десятник, непременно будет. Даже если поляжем все у Москвы, много басурман заберем с собой. А царь с полками, пришедшими с запада, добьет Девлета. Иначе быть не может. Выстоит Русь.

Утром передовые полки крымчаков двинулись вперед. Наблюдатели Бордака и Парфенова не могли этого видеть. Авангард крымского войска стоял далеко от тех мест, где они расположились. Но погода стояла теплая, безветренная и сухая, посему ордынцы подняли облако пыли. Воеводы тут же обменялись гонцами, отправили человека в стан русской рати. Оттуда последовал наказ сойтись в лесу, у возвышенности, там ждать подхода полков.

Главный воевода всего русского войска получил от князя Хворостинина сообщение о том, что передовые отряды рати Девлет-Гирея уперлись в Пахру, а огромный обоз со сторожевым отрядом остались не менее чем в двадцати верстах от авангарда. Он приказал двум полкам ударить по ним и нанести как можно больший вред.

В это же время Воротынский отправил князя Андрея Васильевича Репнина с его семью сотнями искать место, годное для установки гуляй-города, по сути – генерального сражения. Оно было найдено у деревни Молоди.

Воротынский прибыл туда, осмотрел холм, который выбрал князь Репнин, и остался доволен.

– Лучшего места не найдешь, – заявил он. – Перед нами долина с дубравами, уходящими к реке Пахра, вокруг много болот. Здесь и будем ставить гуляй-город. Приказываю стянуть сюда наряд, вывести большой и сторожевой полки. Работу начать немедленно!