Сергей Зверев - Стальной призрак

Проселок уходил чуть вниз, справа открывался небольшой пригорок, а прямо посреди открытого степного участка тянулась по дороге немецкая колонна. Даже одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что к линии фронта движется не менее моторизованного полка с приданным танковым батальоном. Хотя, если учесть, что всей колонны из-за дождя было не видно, тут могла двигаться и дивизия, и корпус, и целая армейская группа.

Два танка Задорожного отступали назад, стреляли, почти не целясь бронебойными снарядами. За эти несколько минут лейтенант успел подбить два танка и три бронетранспортера. Несколько грузовиков, видимо, столкнулись сами, попав под огонь и пытаясь найти укрытие. Немцы из-за дождя еще ничего не поняли, но уже стали разворачивать бронетехнику в сторону внезапного нападения. Решение принимать нужно было быстро, за одну секунду. Через две немцы уже откроют ответный огонь.

– «Пятерка», выполнять свою задачу! – заорал Соколов, глядя со злостью, как два танка Задорожного пятятся назад. – Всем огонь! Маневрировать, прикрывать «пятерку»!

Задорожный как будто опомнился, а может, он и правда растерялся на какое-то время. Но сейчас его машина круто развернулась на месте и, выбрасывая из-под гусениц комья грязи, понеслась обходить хвост колонны слева. Следом за ним рванул с места танк Бурлакова.

«Тридцатьчетверки» неслись как демоны сквозь ливень, в отсветах молний. Выстрелы их пушек сливались с громовыми раскатами. Немцы на дороге стали разбегаться, несколько солдат попытались было развернуть полевую пушку, но попали под пулеметные очереди, а еще через минуту сама пушка превратилась в груду железа, раздавленная танковыми гусеницами.

Машины Началова и Шевырева шли следом за уносящимися в грозу и ливень «тридцатьчетверками» Задорожного. Но шли они медленно, то и дело останавливаясь для очередного выстрела. Били болванками старательно и прицельно, как на полигоне.

Соколов уже потерял из вида головные машины, но это не должно было повлиять на тактику боя. Справа он уже присмотрел полуразвалившийся бревенчатый домик или сарай на холме. Что ж, сейчас ему удобнее всего было занять эту позицию.

– Логунов, бей осколочно-фугасными! Бабенко, направо, верх по склону! Дави на всю! Играем в шашки!

Сейчас, по мнению лейтенанта, это было самым разумным. Да, подбить танк осколочно-фугасным снарядом сложно. Этот тип снарядов годился для разрушения фортификационных укреплений, для уничтожения небронированной техники или для подавления огневых точек. Сейчас важно было не подбивать немецкие танки, а сеять панику на дороге. А для этого разрывы фугасных снарядов годились лучше всего. Главным было помочь Началову и Шевыреву прикрыть отход машин Задорожного с документами, отвлекать немцев на себя.

А что такое «игра в шашки», знал любой боевой командир-танкист. Это жаргонное выражение описывало поведение отдельного танка, использующего в бою укрытие в виде здания. Танк выскакивает справа от укрытия, делает выстрел и снова откатывается назад, выходя из зоны видимости противника. Потом он появляется слева и снова делает выстрел. И так поочередно, иногда чередуя право-лево, иногда повторяясь, чтобы сбить с толку вражеских наводчиков. Угадать, с какой стороны строения в следующий раз появится цель, сложно.

Пока немцы «семерку» не видели. Бабенко выжимал из машины все, на что она была способна. Танк шел по склону вверх, и Алексей боялся, что они забуксуют на подъеме. Но механик-водитель выбирал участки с густым дерном и через несколько минут все же занял позицию на вершине холма.

Дождь лил как из ведра, колонна внизу казалась темной шевелящейся кучей.

По команде Соколова Бабенко вывел машину слева от сарая, остановился и включил заднюю скорость. Логунов тут же выстрелил. Еще не вспыхнул внизу разрыв снаряда, а «семерка» уже с ревом пошла назад. Соколов отплевывался от едкого кислого дыма, который втягивался вентилятором, и крутил перископ во все стороны.

Бабенко вывел танк справа от сарая и хрипло крикнул: «Дорожка!» «Выстрел!» – гаркнул следом Логунов, нажимая на педаль спуска. Танк качнуло, со звонким гулом ударило орудие и выплюнуло под ноги заряжающему стреляную гильзу.

Бочкин уже стоял наготове с новым снарядом, а танк в это время пятился по грязи назад. Что-то мелкое осыпало снаружи башню. Лейтенант развернул перископ и увидел, что снарядом снесло угол сарая. Осколки древесины, какие-то жерди и доски разлетелись во все стороны, на земле остались дымиться потемневшие от времени пучки старой соломы. Гнилые бревна сарая под дождем не загорелись. Это была удача.