Кирико Кири - За пределом (том 2) [СИ]

Потому что потерял ту неуверенность и понятие ценности жизни, если она ко мне никак не относилась.

— Помочь вернуть парту на место? — спокойно спросил я Стеллу, когда эти двое вышли, уступив место учителю, который попросил всех занять свои места.

Я спрашивал это не для того, чтоб подлизаться. В конце конов, элементарная вежливость — это не слабость, а в первую очередь уважение к самому себе, и нет ничего плохого в том, чтоб помочь. Не опускаться же на уровень тех, кто ведёт себя как тот червь. Да и не стоило портить отношения со всеми.

— Ну раз уронил. — Стелла принялась поднимать свои вещи, когда я возвращал парту на место. — Зря ты так с ним. Ой зря…

— Посмотрим, — пожал я плечами. — Думаю, договоримся.

— Ага, как же, — хмыкнула она с усмешкой. — Знаешь, кто его отец?

— Догадываюсь. Но думаю, можно решить этот вопрос миром.

Не знаю, как восприняла она мои слова, однако её взгляд, уже куда более проницательный, чем обычно, буквально просканировал моё лицо, словно она пыталась что-то увидеть в нём.

— Ну попробуй, попробуй…

Ну хоть одна хорошая новость за эти дни — со мной теперь разговаривают. Раз заговорила Стелла, значит, заговорят и другие, для них это будет сигнал, что я вроде как и не опущенный, если переводить на жаргон криминала.

Но со мной заговорили и те, кого бы я предпочёл не слушать. Например, тот же самый Ким.

— Ты покойник, чепушня. После школы тебя грохнут. Лучше бы ты заплатил послушно и жил спокойно дальше.

Ага. И всю жизнь позволять вытирать о себя ноги, давать крутить собой, помыкать, сдаваясь без борьбы. А дальше что? Отдать всё, что есть, потому что так сказали? А потом потому что привык всё отдавать? И жить всю жизнь рабом для вот таких упырков?

Нет, спасибо, я хочу быть свободным человеком. Если не бороться, из такой грязи никогда не выберешься, вот в чём правда. Главное — хребет себе при этом не сломать.

— Я до сих пор храню ручку на случай необходимости, — произнёс я, красноречиво покрутив её между пальцами. — Хочешь проверить?

— Да пошёл ты, — фыркнул он и отвернулся в свою тетрадь.

Съехал. Вот как это называется. Испугался и быстро-быстро сделал вид, словно ему на меня плевать. Ну и славно. Все бы так.

Я ушёл раньше конца урока минут на десять. Боялся, что ублюдки могут подкараулить меня в коридоре, когда все будут выходить, выдернуть из толпы и убить в том же туалете. А в том, что они могут меня убить, я был уверен. Теперь я перешёл черту, когда всё решается миром или синяками. Стоило заранее покинуть школу, чтоб их появление не было для меня неожиданностью.

Я очень быстро спустился вниз, понимая, что остался без оружия. Второй кастет я окончательно сломал, причём сломались не душки на пальцах, а рукоять, которая упиралась в ладонь, из-за чего держать его было теперь невозможно. Ко всему прочему, ещё и ладонь осколком себе поцарапал сильно, и пальцы отбил знатно, из-за чего правая рука выглядела так, будто я со стеной боксировал. Но рука двигается, так что не важно.

По пути я встретил только одного из них, который, судя по всему, случайно оказался в коридоре, но уже знал обо мне. Он сначала посмотрел на меня внимательно с прищуром, потом ещё и обернулся вслед, видимо, пытаясь вспомнить что-то, после чего позвал:

— Эй ты!

Я не остановился.

— Ты, урод! Я к тебе обращаюсь!

Я услышал, как он направился ко мне, и, больше не пытаясь прикинуться глухим, бросился бежать.

— Стой, уёбище!

Конечно, так я и остановлюсь. Там парень выше и шире меня, так что у меня были сомнения по поводу того, что я смогу его уложить с одного удара или вообще нанести какой-нибудь видимый урон. Поэтому оставалось лишь отступать.

Я пролетел до последнего этажа, где бросился через холл, пролетел рамку металлодетектора и оказался на улице. Добежал до ворот и тут же выбросил в кусты сумку. Она бы мне только мешала, а в те кусты бросают только мусор, так что вряд ли туда кто-то полезет. А если и полезет… пусть, сумка дешёвая, так что не страшно.

Парень на улицу выскакивать не стал. Я видел, как он чертыхнулся и быстрым шагом пошёл обратно. Видимо, не рискуя преследовать меня без своего босса. Будто червь мог что-то сделать мне или кому-то ещё.

Теперь оставалось только ждать.

Как сказал тот парень в туалете, их всего двадцать семь. Пятеро стали недееспособны, из-за чего оставалось всего двадцать два человека. Это много. Пуль-то у меня больше, но если всем скопом нападут, и я промахнусь несколько раз, может на всех и не хватить. А вот это будет плохим вариантом развития событий.