Александр Шувалов - Профи [= Притворщик]

— А это кто? — поинтересовался я, углядев торчащую из багажника пару ног в пижонских черных туфлях.

— С ним лез, — пояснил Геша. — Напал на меня, приемчики применять начал. Что с ним делать, кстати?

— Ты кто, лишенец? — полюбопытствовал я, сдирая клейкую ленту с его рта.

— Я? Я, это, в охране. — От парня за километр несло конским потом.

— Сколько пообещали?

— Пять тысяч…

— Вали отсюда, вонючка. — Не успел я освободить этого героя от остатков клейкой ленты, как тот всхрапнул и понесся прочь по дороге, дробно стуча копытами.

— Что с Гришкой?

— Да ничего особенного. Я его еще вчера к папе отправил. Пусть пока там побудет.

— А потом?

— Что потом? Жить, по крайней мере, останется. На ренту. Скромную ренту, — добавил он. — Понимаешь, я Борику слово дал.

— Тогда все ясно.

— А если ясно, наливай, и давай кое-что обсудим.

Старенькая, но ухоженная «хрущевка», одна из немногих, еще не угодивших под снос на юго-востоке столицы. Крошечный дворик с несколькими чахлыми деревцами и детской площадкой, теснимой металлическими «ракушками» гаражей. Изнемогающий от навалившегося, подобно снежной лавине, утреннего похмелья, небритый и опухший персонаж на скамеечке у подъезда. Жара.

Обливаясь потом, я просочился между гаражами и вошел в подъезд. Тяжело дыша, поднялся на последний этаж, позвонил в дверь (длинный звонок, два коротких, длинный) и терпеливо дождался, когда меня как следует рассмотрят в телескопический глазок. Наконец дверь открылась.

— Доброе утро, — вежливо поприветствовал меня паренек самого простецкого вида — Николай, если у меня еще не напрочь отшибло память. Три дня назад в гостевом доме «сталеваров» Юра называл его «Четырнадцатым».

— Доброе, — без особой уверенности согласился я.

— Проходите.

Я вошел в обставленную со спартанской простотой прихожую: старенький холодильник «ЗИЛ-Москва» в углу, вешалка на стене и полка для обуви на полу.

— Здравствуйте, — на пороге кухни появилась девушка, почти на голову выше своего напарника, узкобедрая и широкоплечая, очень напоминающая статью многочисленные статуи в парках эпохи моей нежной юности. Для полного сходства не хватало только весла. Хотя в ее заложенной за спину правой руке явно скрывалось кое-что поубойнее.

Я молча кивнул, героически преодолевая тупую боль в затылке.

— Свои, — успокоил напарницу Коля, и она сразу же вернулась назад, на кухню.

— Чай, кофе? — донеслось оттуда.

«Пива, если не жалко, — промелькнуло в моей удивительно пустой поутру голове. — Бутылок пять, холодненького. А потом постелите мне на антресолях и забудьте на сутки…»

Я вопросительно посмотрел на Колю, он молча указал пальцем на дверь. Я вошел внутрь, даже не подумав постучаться.

Коварная девушка Даша сидела в кресле, лениво листая здоровой левой рукой лежащий на коленях глянцевый журнал. Закованная в гипс правая покоилась в широкой медицинской повязке, перекинутой через плечо.

— Хреново выглядишь, Стас, — сухо поприветствовала она меня.

Хреново выглядишь… Скажите спасибо, что хоть как-то выгляжу после вчерашнего, потому что давеча я умудрился нажраться, как последний тамада на безалкогольной свадьбе. Причем «нажрался» — пожалуй, самое интеллигентное определение.

Что же такого случилось вчера? Случилась жуткая пьянка, по сравнению с которой то, что я вытворял днем раньше в компании олигарха Крупина П.Н. (на момент совместного распития — просто Пети), можно считать новогодним утренником в младшей группе детского сада.

Начиналось все достаточно пристойно, и куда, спрашивается, подевалась моя бдительность? Забыл, что ли, доказанную многолетним опытом народную мудрость, что большинство тихо и скучно стартующих банкетов плавно и как-то сами по себе перетекают черт знает во что с катанием на люстрах, битьем унитазов, коллективным мордобоем и хоровым пением?

Общество с ограниченной ответственностью «Передовые маркетинговые технологии» в полном составе собралось на скромный лечебно-оздоровительный пикник на квартире директора по маркетингу вышеупомянутой организации, господина Котова А.К. Сам хозяин квартиры сдержал данное двумя днями раньше обещание и умудрился почти полностью излечиться от простуды. Как мне позже насплетничали его коллеги, заслуга в этом целиком и полностью принадлежала его же любимой женщине, бизнесвумен Оксане из Сергиева Посада. Получив сигнал SOS от больного (Саня, помнится, орал дурным голосом в трубку, что уже почти умер от воспаления легких), она на несколько дней забросила к чертовой матери весь свой подмосковный бизнес (торговый дом, три магазина, кафе, десяток ларьков и сеть распивочных у вокзала) и нагрянула в Москву. Навела в его берлоге идеальный порядок, доверху забила жратвой холодильник, наготовила всякого и разного. Двое суток она провела у постели пострадавшего от летней простуды, заставляя того по часам принимать лекарства, измеряя температуру и кормя чем-то невообразимо вкусным с ложечки, вернее, учитывая габариты и аппетит того самого больного — из половничка. Выдернула его из лап болезни и опять нырнула с головой в свой бизнес.