Александр Бушков - Пиранья. Книги 1-23

– Страшно? – полюбопытствовал сосед слева, сверкая безукоризненным зубами.

– Нет, – отрезал Мазур.

– Мы тебя съедим, белый, – пообещал сосед справа. – Зажарим и слопаем. А черепушку твою воткнем на кол и устроим вокруг дикарские пляски. Мы такие дикие…

– Рассказывай, – проворчал Мазур.

Нет здесь людоедства, это он точно знал – серьезные инструктажи перед отправкой на дело ребяток их масти в корне отличаются от нудных политинформаций. Тогда? В рабство, что ли, хотят упечь? Но и рабства здесь нет никакого. В поисках заработка на тростниковые плантации стекаются не только местные, но и много приезжего народа вроде индийцев и танзанийцев. Рабочая сила многочисленна и дешева, так что совершенно нерационально охотиться на случайных путников, в особенности приезжих белых. Новорожденная республика получает от туризма приличные денежки, и никто не позволит баловаться подобным образом с основой экономики, каковой наряду с сахарным тростником служат белые путешественники…

– Ты как предпочитаешь? – спросил сосед слева. – Чтобы тебя зажарили на пальмовом масле или затушили на углях?

– А вот развязал бы ты мне руки, – задушевно сказал Мазур. – Я бы тебе вдумчиво и объяснил…

Троица заржала, перекидываясь репликами на креольском. В их поведении пока что не чувствовалось никакой угрозы, но Мазур заранее готовился к поганым неожиданностям.

Пейзаж вокруг изменился – вместо дикого леса появились аккуратные ряды золотисто-зеленых стеблей. Мазура уже угощали сахарным тростником, и потому он его моментально узнал. Машина летела по узенькой дорожке, больше напоминавшей туннель, – высоко над головой смыкались упругие листья. Мазур и не думал, что сахарный тростник такой высокий, метров пять, а то и выше, те стебли, из которых он пробовал сок, были не более полуметра длиной, теперь-то ясно, что это жалкие обрезки…

Они ехали и ехали, а плантации все не кончались. Километров десять отмахали, а конца-края не видно. Частенько попадаются рабочие, то ярко выраженные ахатинцы, то несомненные индусы. Никто и не смотрит на «джип».

– И все же, куда мы едем? – спросил Мазур, стараясь быть невозмутимым.

– В гости, – охотно отозвался сосед справа. – Смотришь, тебе и понравится…

И все снова прямо-таки закатились от хохота. Мазур, в оба наблюдавший за окружающим, пусть и донельзя однообразным, сделал немаловажный вывод: как и следовало ожидать, ни на одном из попавшихся по дороге рабочих не видно кандалов или иных уз, ни разу не попался на глаза вооруженный надсмотрщик. Нет, никакого принуждения, как и рассказывал инструктор. Тогда в чем же подвох?

Он давно уже, притворяясь, что поглощен окружающим, украдкой пошевеливал запястьями и лодыжками, изучая стянувшие их веревки. Связали его профессионально: и надежно, и позаботившись о том, чтобы тонкие плетеные веревки не нарушили кровообращения. И все же… Он как-никак не ихтиолог. Без особого труда можно втихомолку ослабить путы на руках, освободиться, рвануть из ножен паранг у любого из соседей и показать теперь уже этим, что такое квалифицированный бой на ограниченном пространстве. Огнестрельного оружия у них нет. Трое жизнерадостных провинциалов с ножиками и Мазур – соотношение сил слишком уж неравно, фортуна явно не на стороне противника…

А что потом? Совершенно неизвестно, в какую сторону бежать, непонятно, во что это он влип. Велик риск по неосторожности наломать дров. Лучше подождать какой-то определенности – а внести ее могут лишь хозяева этой мелкой сошки…

Наконец «джип» выскочил из зеленого туннеля. Мазур увидел впереди приземистый и обширный краснокирпичный особняк, опять-таки в классическом английском духе, одноэтажное строение с полудюжиной ненужных здесь каминных труб. Территория вокруг выглядела тщательно ухоженной – разноцветные цветочные клумбы, аккуратные дорожки…

Миновав парадный вход, крыльцо с колоннами, «джип» пронесся за угол. Остановился. Похитители вмиг выдернули Мазура с сиденья, вновь подцепили его на жердь, как охотничий трофей, и с той же ритмичной местной считалочкой, что-то вроде «Гей-ух, гей-ух!», бегом потащили к черному ходу.

Пронесли по чистому широкому коридору, опустили на пол в большой пустоватой комнате, где из мебели имелась лишь широкая кушетка посередине, наконец-то разрезали веревки. Мазур без приглашения опустился на кушетку, растирая запястья. Спина от неудобной позы затекла, но к возможной драке он был готов.