Александр Бушков - Пиранья. Книги 1-23

Как он и ожидал, оба сидели в комнате Лаврика, на том же этаже, где обитал Мазур. По каким-то неисповедимым зигзагам мышления Мазур испытал откровенное злорадство, глядя на их физиономии, заранее осветившиеся довольными улыбками. Оба бойца невидимого фронта судя по всем признакам, ожидали исключительно приятных сюрпризов, важных и серьезных секретов, того, что так престижно и весомо выглядит в рапортах, суля их авторам кучу всяких благ…

– Ну, рассказывай, – не вытерпел первым Лаврик. – Интересно, каковы в постели революционные министры? Ты не щетинься, я шутейно, можешь не отчитываться в этой части…

– А тут и не в чем отчитываться, потребуется вам это, или нет, – сухо ответил Мазур. – Не было никакой постели.

– В жизни не поверю, – сказал Лаврик. – Такая девочка…

– Насчет постели думать было просто некогда, – сказал Мазур столь же казенным тоном. – Очень уж серьезное оказалось дело. Вы хочете секретов? Их есть у меня… Добрый килограмм.

И он плюхнул папку на стол, дернул тесемки. Уселся за стол, закурил и, перевернув папку, вывалил всю груду перед Лавриком. Сказал, морщась:

– Секреты больно уж вонючие, не взыщите. Что мне дали, то я вам добросовестно и приволок. Коммерция, знаете ли…

Он прекрасно знал, что имеет дело с профессионалами. И они не обманули ожиданий – пока Мазур кратенько вводил обоих в курс дела, не последовало ни единой реплики, выражавшей недоверие, вообще отвлеченные эмоции. Лаврик по-арабски не читал – и Вундеркинд, судя по тому, что он не прикоснулся к документам, тоже. Однако фотографии говорили сами за себя и знания заковыристых языков не требовали…

Лаврик первым открыл рот – и изрыгнул короткую, но чрезвычайно смачную фразочку семиэтажной конструкции.

– Удивительно точное определение, – с вымученной улыбкой сказал Вундеркинд. – Вы уверены, что это не провокация?

– Да господи, ни в чем я не уверен, – сказал Мазур, морщась. – Что мне подарили, то я и приволок добросовестно. От себя ничего не прибавлял, понятное дело. Это не моя область, но, коли уж вам интересно мое непросвещенное мнение, извольте… Если на деньгах, на пакетах, на побрякушках и в самом деле сыщутся отпечатки вышеупомянутого товарища, то насчет провокации как-то затруднительно мечтать… Да и проверке вся эта история, по-моему, поддается легко…

Они переглянулись. Вундеркинд произнес бесцветным тоном:

– Думаю, нет нужды напоминать, Кирилл Степанович…

– Вот спасибо, что остерегли, – сказал Мазур сварливо. – А я-то уж собирался, человек простой и бесхитростный, эту историю на всех перекрестках рассказывать… Мужики, у вас не найдется чего-нибудь спиртного? Во рту гадостно…

– Увы, увы… – сказал Вундеркинд. – Бутылка-то найдется, но пить вам никак нельзя, да и мне тоже. Нам с вами сейчас предстоит идти по начальству. Нет, не по этому делу. Предстоит очередное путешествие.

– Прелестно, – сказал Мазур. – Куда, если не секрет?

– Тут недалеко. В Могадашо.

– Мать твою, – искренне сказал Мазур. – Я было нацелился передохнуть немного…

– Не переживайте, – сказал Вундеркинд. – Во-первых, поездка нам предстоит совсем недолгая, буквально на пару часов, а во-вторых, на сей раз не будет никакой нелегальщины. Мы все нагрянем в гости совершенно открыто, и нас будет много…

– Не бывало у меня что-то таких командировок, – сказал Мазур настороженно.

– Пора когда-нибудь и начинать…

Отсюда, из высокой рубки «Сайгака», Мазуру открывался превосходный обзор на прилегающую акваторию. И он давным-давно убедился, что Вундеркинд ему нисколечко не соврал.

Сказать, что их будет много – значит ничего не сказать. Все обстояло еще грандиознее и грознее, чем Мазуру представлялось поначалу…

На рейде военно-морской базы в Вервере, большая часть которой до самых последних дней пребывала в безраздельном пользовании советских друзей, в одночасье переставших быть друзьями, объявилась могучая эскадра – большие десантные корабли, шесть вымпелов, эсминцы прикрытия, в том числе вездесущий «Ворошилов», тральщики, прихваченные на всякий пожарный, красавец крейсер «Аметист» (между нами говоря, с атомным реактором). Высоко в небе кружили разведывательные самолеты, а пониже сновали вертолеты.

Это, без шуток, была армада. Силища, которой даже при горячем желании не смогли бы противостоять местные. Слева, у пирса, так и остался стоять сторожевичок под туземным флагом – а в паре кабельтовых от него прочно обосновался советский эсминец, доброжелательно нацелившийся всеми орудиями…