Владимир Паутов - Операция «Возмездие»

— Не волнуйтесь, сэр, они будут дежурить внизу. Но вы должны обязательно сообщать им, когда захотите куда-либо выехать. Вообще, это в ваших же интересах! — сказал Чад Дентен.

Начальник Контрразведывательного центра был недоволен, что ему придется изменить свой распорядок, но более всего его мучили сомнения: следует ли показывать своим гостям досье на русских диверсантов. Неттелфильд буквально утром по дипломатической почте получил от своего агента из Москвы бесценные документы — личные дела офицеров советской военной разведки, которые, вероятно, прибыли в Багдад для исполнения приказа президента России. Наконец он решился.

— Джентльмены, я хотел бы показать вам кое-какие документы. Откуда они у меня — спрашивать не стоит!

После этого Неттелфильд вышел из гостиной, оставив своих посетителей одних в легком недоумении. Отсутствовал он недолго и вернулся через минуту. В правой руке Неттелфильд держал две синие папки, которые осторожно положил на журнальный столик.

— К сожалению, я не владею русским языком, но уверяю вас, джентльмены, что данные папки доставлены из архива бывшей советской разведки. Полагаю, что это именно те диверсанты, которые прибыли для выполнения приказа президента Путина.

Нейл Мейер взял одну из папок, открыл и стал с интересом рассматривать содержимое. Это было единственное, что он мог сделать, так как тоже не владел русским языком. Вторую папку пододвинул к себе Торнтон.

— Министерство обороны Союза ССР. Совершенно секретно. Личное дело, — прочитал он.

— Что, что? — удивленно и почти в один голос переспросили Неттелфильд и Мейер.

«Полковник» перевел на английский язык то, что прочитал на русском, и, не обращая внимания на изумленные взгляды коллег, продолжил:

— Полковник Павлов Александр Владимирович, год рождения 1956-й, звание «полковник» присвоено приказом министра обороны №… от 25 декабря 1989 года…

Затем Торнтон взял папку, которая была у Мейера, открыл ее, вытащил фотографию из приклеенного к обложке конверта и внимательно стал смотреть на нее. Это изучение длилось секунд тридцать. Потом «Полковник» перевернул фотографию и на обратной стороне прочитал: «Старший прапорщик Сокольников Дмитрий Серафимович».

— Послушайте, Ричард, я и подумать не мог, что вы владеете русским! — с восхищением и некоторым удивлением в голосе прокричал Нейл Мейер. Торнтон и бровью не повел на этот восторженный отзыв о себе. Он положил на место фотографию, закрыл папку и всем телом повернулся к Неттелфильду.

— Думаю, если мои парни будут сидеть в вестибюле отеля, то потом им придется просто констатировать факт вашей смерти, сэр. Предлагаю организовать пост прямо в этой гостиной!

— Так серьезно?

— Более чем, и смерть резидентов ЦРУ — тому свидетельство!

— Вы что, знаете их?

— Да, я лично знаю этих людей!

— И при каких же обстоятельствах произошло знакомство?

— Вы что-нибудь слышали о разработке нового вида психотропного оружия под кодовым названием «ген деструктивного поведения»?

На этот вопрос Торнтона ни Мейер, ни Неттелфильд не дали никакого ответа.

— Тогда это длинная история. В двух словах. Это высококлассные диверсанты. Мне довелось столкнуться с ними в 1991 году в Турции. Их группа состояла из трех человек. Одного нам удалось подстрелить. Нам удалось загнать их на небольшое горное плато, откуда выход был один, и мы его заблокировали. Но этим русским удалось вырваться из западни. Там протекала река, которая водопадом срывалась в долину с высоты футов в шестьдесят. Вот они и воспользовались этим путем. Вода промыла глубокий колодец в земле.

— Но ведь они не знали об этом и могли разбиться в лепешку…

— Могли, но прыгнули, так как это был для них единственный выход! Внизу они захватили джип и рванули к границе. Там был стык трех границ: СССР, Турции и Ирана. Мы их достали буквально в нескольких километрах от него. Дрались эти русские отчаянно и остервенело. Но мне удалось подстрелить одного из них. — Торнтон указал пальцем на фотографию Сокольникова и продолжил рассказ: — Второму, — глазами он повел в сторону моего снимка, — я всадил пулю прямо в коленную чашечку и разнес ее вдрызг, но он тоже успел выстрелить. Его пуля выбила мне глаз, снесла полчерепа, но, к счастью, не затронула мозг, поэтому я и остался живым. Что происходило потом, не знаю, так как потерял сознание. Только в госпитале я узнал, что русские на нескольких вертолетах вторглись на турецкую территорию и отбили своих парней. Не думал, что они живы, не думал!