Виктор Рябов - Мгновение ока

–

Динамита унесли с ринга.

–

Получается, что он сразил вашего чемпиона улыбкой? – с иронией спросил Денис Давыдович.

–

Получается так, – ответил Козырев.

–

Шутки шутками, но мне нужен настоящий профессионал. Кого ты мне можешь порекомендовать? – серьезно спросил Остроглазов.

–

У этого курсанта лучшие показатели по предвидению, внушению и бесконтактному бою. Но я тебе порекомендую три кандидатуры. Выберешь сам. Козырев набрал номер телефона и сказал в трубку:

–

Потапов, пригласите ко мне следующих курсантов: Динамит, Смех и Хитрец. – Козырев положил трубку. – О Динамите я тебе рассказывал. Сильный, волевой, способен выполнить любое задание. Хитрец обладает важными качествами. Умеет оставаться незаметным на видном месте. Может исчезнуть прямо на глазах.

Через несколько минут в дверь кабинета Козырева вошли трое.

– Это наши курсанты… – хотел представить вошедших Козырев.

– Не нужно, – сказал Остроглазов и подумал: «Этот справа, Динамит, обладает силой воли, крепок, плечист, осанист. Даже уши у него выглядят накаченными. Другой Смех, заметно выше, строен смекалист, везунчик по жизни. И третий маленький с подвижными, затаенными глазами. Неприметен, смышлен, юрок и неуловим…»

– Это наши курсанты… – начал представлять Козырев.

– Даю вводную, – быстро сказал Остроглазов. – Вы выпрыгнули из самолета, парашют не раскрылся. Ваши действия. Отвечать нужно быстро.

– Лететь до конца, – ответил Динамит уверенно. – И перед падением нужно как следует сгруппироваться.

– Запасной парашют раскрыть, – ответил Хитрец.

– Запасного нет.

– Расставлю шире руки, ноги и буду искать мягкой посадки, – ответил Смех.

– Взлетно-посадочную полосу, – усмехнулся Динамит.

– Нет. Стог сена, озеро, пруд… – снова ответил Смех.

В его словах было столько оптимизма, что Остроглазов понял – этот действительно будет искать и найдет мягкую посадку.

Остроглазов тут же спросил:

– Хау ляка ту?

– Лямока, – быстрее всех ответил Смех.

«Если они знают наречие недавно найденного племени нуки, то они хорошо подготовлены лингвистически», – отметил Остроглазов.

Не, теряя темпа, он начал задавать курсантам вопросы на разных языках. И они отвечали ему довольно бойко.

– Они знают все языки, – подтвердил Козырев, когда Остроглазов посмотрел на него.

– Какое число я загадал? – спросил Остроглазов, переходя к тесту на чтение мыслей. Напишите ваши ответы на бумажке и отдайте мне.

Курсанты взяли ручки, сделали запись на бумажках и передали их Остроглазову . Тот взял разноцветные бумажки в руки и стал просматривать. На одной он увидел цифру «5» и подумал: «Близко». На второй он увидел цифру «4». «Очень близко», – подумал он. И на третьей бумажке он увидел цифру «3». «Точно в цель», – подумал Остроглазов. Эта бумажка желтого цвета принадлежала курсанту Смех. «У него лучшая подготовка по чтению мыслей, предвидению и отменная интуиция», – подумал Остроглазов.

– Хорошо, – сказал Остроглазов. – Сейчас я вам раздам тесты. Там десять вопросов. Я попрошу дать короткие ответы в течение одной минуты. – Остроглазов достал из папки три листа и отдал их курсантам.

Курсанты нагнулись над столом Козырева и быстро заполняли графы ответов.

– Время, – сказал Остроглазов, глядя на часы, ровно через минуту.

Но курсанты успели заполнить все графы ответов раньше.

Остроглазов прочитал ответы на тестовые вопросы. Ответы понравились ему.

– Как у них с психофизической подготовкой, с парапсихологией и с концентрацией энергии противодействия? – спросил Остроглазов.

– Кое-что мы можем продемонстрировать, – сказал Козырев и обратился к Смеху. – Встань здесь… – А вы, – повернулся он к Остроглазову, – просто подойдите к нему сзади и положите руку на плечо.

Остроглазов сделал шаг к курсанту и будто наткнулся на невидимую стену. Он почувствовал, что попал в какое-то поле, противодействовать, которому не мог. Его словно ломало из стороны в сторону, и сознание перестало контролировать происходящее. Ему казалось, что он делает шаги вперед, а на самом деле он отступал назад. И ничего не мог с этим поделать.

– Хватит, – остановил эксперимент Козырев.

И тут же Остроглазов пришел в себя и освободился от странного состояния скованности. Денис Давыдович покраснел, посмотрел на Козырева, давая тому понять, что у него все.