Сергей Самаров - Бородатая банда

— В доме кто-то к окну третьего этажа подошел. Открыл форточку. Возможно, это команда, — сообщил сержант Корнелазов.

— Да. Команда, — согласился Лысаков. — Все! Выстрел!

Я понял, что открытая форточка — это команда. Услышал сначала выстрел миномета, потом плаксивую и в то же время грозную «песню» летящей мины. Она прошла в стороне от нас и легла точно на позицию вновь прибывших людей, это я увидел в бинокль.

Окапываться они и не думали. Просто лежали, положив стволы на камни. И потому взрыв осколочной мины оказался губительным. За первой миной полетели вторая, третья и четвертая. Больше миномет не стрелял. Я догадался, что вновь прибывшие смотрели в бинокль до того, как включилась «глушилка», и потому индикатор засек их позицию.

Бандит, что работал с индикатором, записал данные и передал бумажку минометчику. А минометчик стрелял так, что я мог только восхититься. Бинокль показывал мне, что из группы за камнями уцелели только четыре человека, да и то двое были ранены. Следовало срочно решать, что делать.

— Корнелазов! Как обстановка?

— Пока тишина. Никаких звуков: ни стрельбы, ни голосов.

Мне в голову пришла мысль.

— Тебе номер внедорожника видно?

— Нет. Но могу отползти в сторону, тогда рассмотрю.

— Посмотри…

— Мне видно, товарищ Добрыня, — сообщил один из солдат группы Корнелазова. И продиктовал мне номер.

— Товарищ Добрыня, в доме раздались три автоматные очереди. Больше пока не стреляют.

— Понятно. Значит, приезжих осталось двое. Видимо, самые главные. С ними предпочитают беседовать. Елфимов!

— Я!

— Номера других машин посмотреть можешь?

— Без проблем…

Минуты не прошло, как снайпер поочередно, с небольшим интервалом продиктовал мне все три номера.

Записывать я, естественно, не стал, но сразу переключил коммуникатор на узел связи сводного отряда. Ответил, как и полагается, дежурный офицер. Я назвал себя и потребовал срочно соединить меня с майором Покрышкиным. Требование «срочно» для убедительности повторил дважды. Начальник штаба ответил сразу:

— Слушаю тебя, Сереня…

Я рассказал о прибытии неизвестных вооруженных людей и о событиях, с этим связанных. Не забыл и о миномете рассказать, и о суперминометчике, который даже меня поразил точностью стрельбы. И автоматные очереди упомянул. И попросил «пробить» по картотеке МВД номера внедорожников.

— Сделаю. Через пять минут сообщу…

На связь майор вышел через три минуты. Он умеет работать быстро.

— Первый номер принадлежит Гаджи-Гусейну Даниялову, владельцу расстрелянного ночного клуба. Три других номера — местным уголовным авторитетам из окружения вора в законе азербайджанца Деда Мазая. Серьезные парни, чрезвычайно «крутые». Причем все они подозреваются в торговле наркотиками, кто-то из их собратьев попадался, но по мелочи. А делами ворочают, судя по всему, крупными.

— Значит, ряды наркоторговцев поредели, — сообщил я. — Надеюсь, отсюда ни один не вернется… Если их не добьют люди имама, добьем мы… Разрешите, товарищ майор, проявить жесткость?

— Резонно, Сереня. Они же вооружены. Имеешь полное право. Эти дураки не поняли, кому они попытались оказать сопротивление при попытке задержания… — Шагая впереди часовой стрелки, дал оценку событиям майор Покрышкин.

Имам выглядел угрюмым, часто теребил свою длинную бороду. Джахпар был обеспокоен значительно меньше, чем Джабраил. Сказывалась привычка Джахпара участвовать в боевых действиях. Вообще-то Джабраил показал себя хладнокровным, храбрым и отважным человеком, Джахпар сразу оценил это. Но одно дело, проявлять хладнокровие, расстреливая невооруженную толпу беснующихся под музыку малоумных юнцов, и совсем другое — участвовать в боестолкновении, когда стреляют в тебя. В настоящем бою имам Джабраил еще ни разу не был, и неизвестно, как он поведет себя в опасной ситуации, сможет ли реагировать адекватно.

В комнату постучали.

— Войди, — разрешил Джабраил.

Голос его звучал твердо — собой он овладел, и это Джахпару нравилось. Можно было надеяться, что и дальше он будет так же тверд.

Вошел с докладом один из боевиков:

— Там приехали пять человек, хотят говорить с вами, имам.

— Пять человек — это пять языков. Если они будут говорить одновременно, я не смогу ничего понять. Пусть зайдут двое. Остальные подождут.

Джабраил говорил намеренно громко, чтобы его слышали за открытой дверью. Там услышали и громко зашептались. Но через порог переступили двое. Один молодой, высокий, как сам Джабраил, красивый и холеный, стоял прямо. Второй — коренастый и кудлатый, сильный, держал скрещенные руки, разрисованные множеством татуировок, на груди, смотрел насмешливо и высокомерно. Оба были без автоматов, хотя во двор заходили с оружием. Видимо, автоматы их заставили оставить за порогом. Но неизвестно, обыскивали их или нет. Там, где есть автомат, там и для пистолета место найдется.