Александр Тамоников - Секретный агент

И действительно, вскоре Голиков замолчал. Затем неожиданно переспросил:

– Так сейчас в хате двенадцатиэтажки две бабы?

Грот спокойно, словно не было никакого разноса со стороны босса, уточнил:

– И постоянный мобильный пост рядом с домом. Из двух человек.

– Ясно! Ты вот что, пока никуда не отлучайся. Скоро перезвоню. И мобилизуй в доме Шнура весь шалман, если распустил. Слепого с Ильей и Жорой это тоже касается.

– Понял, выполняю!

Грот позвонил в гостиницу, вызвал на окраину города Слепцова с его подельниками, сам же остался ждать звонка босса. Явно какая-то идея пришла в слишком умную голову адвоката. Чересчур резко он сменил тон. Да, Голиков что-то задумал. Сейчас адвокат, наверное, быстро просчитывает ситуацию, готовя вводную для банды в Переславле. Вопрос, что она будет собой представлять?

Голиков перезвонил через двадцать минут и изложил свой дьявольский план, по которому уже сегодня вечером банде Грота предстояло действовать возле дома № 10 по улице Адмирала Кузнецова и внутри него.

Закончил адвокат вопросом:

– Тебе все, Грот, ясно? Главарь банды ответил не совсем уверенно:

– Вроде все ясно!

Адвокат почувствовал эту неуверенность:

– Тебя что-то смущает, Володя?

Грот признался:

– Как-то неожиданно все.

– А ты как хотел? Чтобы Новикова сама к тебе с распростертыми объятиями кинулась? Нате, мол, ребята, забирайте! Я вам все как на духу расскажу, так, да?

– Нет! Но…

– Что «но», Грот?

– Слишком уж кровавый план вы предложили!

– Кровавый? А иначе, Володенька, не получается! В нашем положении либо мы прольем чужую кровь, либо прольют нашу! И прольют без всяких базаров, обильно. Как в коттедже у озера. Не забыл еще тот случай? Охранник не церемонился. Он убивал. И это не мент. Это такой же наемник, только менее щепетильный, чем ты и твои люди. Так что эмоции в сторону! Приказ отдан. В 3 утра среды, одиннадцатого числа, госпожа Новикова должна быть у меня, в подвале загородной дачи! Иначе, Володенька, всем вам полный п…ц! Вместо очень даже приличного гонорара и месяца беззаботного отдыха с лучшими проститутками на Кипре! Все! Связь по ходу операции. Вопросы, дорогой?

Грот тяжело вздохнул:

– У меня нет вопросов.

Адвокат пожелал:

– Тогда удачи тебе, Володя! И помни, в 3 утра в загородном доме. Кстати, совсем не обязательно тащить за собой в Москву Слепого с его парнями. Ментам, да и тем, кто выкрал Новикову, можно подбросить несколько трупов. Пойми меня правильно, я ни на чем не настаиваю, решай сам, сумма гонорара разделится между теми, кто останется жив, и ты это знаешь, вот только бабку Шнура надо убрать. Это след на всю группу! Да и Ингу с Лоскутом… впрочем, сделай главное дело, остальное – на твое усмотрение. Как решишь, так и будет! Еще раз удачи и до связи! Я выезжаю в загородный дом. Надеюсь, там мы и встретимся. До связи, Вова!

Грот тихо проговорил:

– До связи!

В деревню Лыково, что располагалась на берегу Москвы-реки, в сорока километрах от столицы, Сургин прибыл почти в полдень десятого августа. Единственная ее улица была в это время пуста. Отсчитав от сельсовета четвертый слева по ходу дом, остановился возле него. Вышел из машины, осмотрелся. Никого. Открыл перекошенные и скрипучие ворота. Загнал «Ниссан» во двор. Ворота прикрыл. Обошел старое, дышащее на ладан здание, если таковым можно было назвать давно брошенную, умирающую лачугу. В сени зашел со стороны заросшего высокой стеной бурьяна огорода. Оказался в кромешной темноте. Пришлось выждать какое-то время, чтобы привыкли глаза. После чего, открыв дверь, прошел в горницу, в которой, кроме стола без одной ножки, ржавой железной кровати с порванными пружинами и хилой табуретки, ничего не было. Лишь печи, слева большая русская да справа так называемая «голландка», сохранили более-менее сносный вид. Они делили горницу на две комнаты, собственно жилую и ту, что ранее служила кухней. Стекла в основном разбиты, но ставни закрыты, отчего и в горнице царил полумрак. Но все это особо не интересовало майора. Он зашел за обломок фанеры, ранее служившей перегородкой, и оказался позади русской печи.

Посмотрел на бревна правой стены. Увидел несколько вбитых между ними костылей. Нагнулся к самому нижнему, выдернул его. Подошел к окну. Под подоконником нащупал паз. Вставил костыль в него и провернул два раза. За спиной что-то щелкнуло. Запор тайника работал. Вернулся к печи, увидел выдвинувшийся немного вперед кирпич. Вытащил его. За ним образовалась ниша. Андрей засунул в нее руку, извлек из тайника продолговатую металлическую коробку. Непростую коробку. Сейф с кодовым замком. С ним подошел к столу. Тот качался, пришлось подпереть куском бруса, валявшимся под кроватью. Укрепив стол, Сургин поставил на него сейф, пододвинул ногой табурет. Тот, несмотря на плачевный вид, оказался достаточно крепким, чтобы выдержать вес его тела. Положив рядом на всякий случай пистолет, Андрей занялся сейфом. Набрал код – дату и год рождения бывшего председателя КГБ Союза, Генерального секретаря ЦК КПСС Юрия Владимировича Андропова. Замок код принял, и Андрей выдвинул из сейфа еще один продолговатый ящик. Этот безо всяких замков. Поднял крышку, увидел тугой пакет. Выложил его на стол, отодвинув сейф с ящиком в сторону. Перед ним лежало то, ради чего он и прибыл в это богом забытое место, чуть не оставив на лесных дорогах подвеску своей иномарки. Аккуратно раскрыв пакет, Андрей пододвинул к себе кипу различных бумаг, поверх которых лежали фотографии. Он поднялся, прошелся по горнице. Вышел в сени, приоткрыл дверь во двор. Вокруг тишина и сладостный запах деревни, смешанный с «ароматом» гниения брошенных домов.