Владимир Колычев - Наезд по понятиям

Но, увы, он показал свой норов. А менты на то и менты, чтобы ломать строптивых. Руоповцы – враги, но нельзя смотреть свысока, а то можно оказаться в таком положении, что на весь мир будешь смотреть снизу, из-под шконки. Если сейчас Игната опустят, зимовать ему под нарами петушиного «вокзала»…

Дверь медленно, со скрипом отворилась. Все, ад начинается…

– Пошел! – грубо скомандовал вертухай.

Похоже, он уже относится к Игнату так, как будто его уже опустили. Ясновидец хренов…

Игнат зашел в камеру. И офигел. Хата была совершенно пустая. Ни единой живой души. Только четыре шконки, тумбочка, стол, табуретка. Чистота, порядок, ни сырости, ни вони. А где же лохмачи?

Но Игнат не расслаблялся. Возможно, еще сегодня в камеру подвезут отмороженных «пассажиров»…

Он бросил свой матрац на шконку возле окна, постелил белье, заправил постель. Умылся, попил воды. Теперь можно немного полежать. Может быть, это последняя возможность отдохнуть перед тем, как оказаться в пекле.

Он лег, закрыл глаза. Его одолевала дрема, но уснуть так и не удалось. Сначала он услышал, как в замочную скважину вставляют ключ. Затем послышался звук открываемой двери. И появился… Это был Джин. Собственной персоной. Под мышкой матрас, белье в скатку, кружка, миска, ложка…

Он узнал Игната, и глаза его округлились. Похоже, он не ожидал его здесь увидеть. Вне себя от изумления он застыл на пороге. Вертухай обозвал его мудаком и грубо подтолкнул в спину. Джин по инерции сделал два шага вперед и остановился.

– Ну, и чего вылупился, урод? – спросил Игнат.

Злость накатила на него черной волной. Этот выродок

пытался его убить, из-за него едва не погибла Ксюша…

– Ты базар фильтруй, да? – как бы сбрасывая с себя растерянность и оцепенение, тряхнул головой Джин.

Его глаза наливались кровью.

Игнат при всем своем желании не мог назвать его слабым противником. Масштабные габариты, тяжелая кость, голова, как бронированная башня. В нем чувствовалась сила… Но у Игната уже был опыт общения с ним. И всегда победа оставалась за ним…

– Да я-то фильтрую, – зло усмехнулся Игнат. – Да только ты такой урод, что никакие фильтры не работают…

– Смотри, за такой базар и ответить можно!

Джин был бы не прочь спросить с него прямо сейчас. Но, видимо, он так же хорошо помнил, чем чревата стычка с Игнатом. Неохота огребать… Зато у Игната чесались руки навешать этому козлу горяченьких…

– Оп ля! Напугал!.. Ну, давай, спрашивай, чего сопли жуешь?

Игнат стал медленно подниматься со шконки. И в этот момент Джин его и ударил. Этот подлый шакал выбрал удачный момент для нападения. Он метил ногой в челюсть. Удар быстрый, выверенный. Но Игнату каким-то чудом удалось увести голову с линии удара. Правда, не совсем. Тяжелый ботинок чиркнул его по скуле, содрал кожу. Больно, но терпимо…

Ботинок у Джина был без шнурков. Поэтому слетел с ноги и улетел прямо на парашу. А вслед за ним на тот же аэродром должен был приземлиться и его владелец. Игнат сгреб Джина в охапку, швырнул через бедро. В падении тот больно ударился головой о пол. Игнат провел удар на добивание, схватил его за хибот и опустил на пол рядом с унитазом. Можно было сунуть его головой в «очко». Но Джин после этого мог снова полезть в драку. А мараться об опомоенного парашника Игнату не хотелось…

Джин пришел в себя, медленно поднялся. Не глядя на Игната, направился к свободной шконке.

– Э-э, фуфел, тормози! – окрикнул его Игнат. – Ты че, не въезжаешь, где твое место?

На свободе он жил по понятиям. Но при этом всерьез считался с законами, бытующими в обычном человеческом обществе. А в тюрьме эти законы уже не работали. Во всяком случае, по отношению к такому выродку, как Джин…

– Под шконарем стелись, – показал ему Игнат под койку.

– Ты что, опустить меня хочешь? – зло прошипел Джин.

– А ты думал…

– Не получится!

– А я сказал, под шконку! – рявкнул Игнат.

Он снова набросился на Джина. Но тот сумел ударить его кулаком в грудь. Игнат думал, что у него остановится сердце. Пока он восстанавливал дыхание, Джин провел удар локтем в челюсть. Перед глазами у Игната все поплыло. Но это не помешало ему схватить Джина за грудки и приемом из вольной борьбы сбить его с ног. А потом уже пошли в ход приемы из уличной драки…

Он бил Джина до тех пор, пока тот не лишился чувств. Затем ногой впихнул его матрас под дальнюю шконку, ногой же расстелил его. И впихнул туда самого Джина. Под шконкой тот и пришел в себя.