Б. Седов - Без Любви

До половины двенадцатого мы, устроившись на разных концах дивана, смотрели по телевизору всякие глупости, от новостей до сериалов. Как только часы показали 23.30, Марина встала, оправила свой цветастый наряд и сказала:

- Я поехала.

- Двигай, - я раскинул руки по спинке дивана и вообще постарался принять такую позу, чтобы она поняла: нисколечко ты меня, детка, не интересуешь, сваливай, куда хочешь, и можешь не возвращаться.

- Пока, Костя.

- Угу. До свиданья!

Надев полушубок, она подошла к двери. Как я и предполагал, за нами неотрывно наблюдали: не прошло и половины минуты, как цирик распахнул дверь и молча выпустил мою загадочную гостью. На пороге она обернулась и хотела, кажется, помахать рукой, но я демонстративно уставился в телевизор, где кипели латиноамериканские страсти.

Немного посмотрев телевизор, я разделся и лег. Тут-то и выяснилось, что сна у меня - ни в одном глазу. Вертелся с боку на бок, но забыться не мог. Как отрезало! Смешно даже стало: неужели эта подставка дешевая на меня так подействовала?

Вспомнил, как когда-то давно, в своей спокойной жизни врача "скорой помощи", в каком-то журнале читал, как то ли гитлеровцы, то ли какие другие специалисты по пыткам раскалывали подпольщиков. К мужику, на которого не действовали ни побои, ни иголки под ногти, подсаживали в камеру бабу. Она проводила с ним рядом все время, но близко к себе не подпускала, только провоцировала постоянно, а стоило ему закипеть, как круто обламывала. Или сама отбивалась, или в кульминационный момент влетали охранники и буцкали бедолагу до потери сознания. Якобы ломались самые стойкие патриоты. Со временем основной инстинкт пересиливал все доводы разума, и человек начинал говорить в обмен на доступ к телу.

Арцыбашев решил применить ко мне ту же тактику? Или же ему пришло в голову, что через Марину он сможет меня контролировать лучше, чем посредством видеокамер? И то, и другое казалось бессмысленным.

С этими мыслями я, наконец, и уснул…

…А утром, покончив с зарядкой, неожиданно заметил, что делал ее на полчаса дольше, чем раньше.

День тянулся, словно резиновый. Кормежка, телевизор. Послеобеденная дремота и опять телевизор. Программ было много, в том числе спутниковых, так что сориентироваться по ним, где нахожусь, я тоже не мог. Ровно в шесть явилась Марина. Все повторилось: сказала "Привет!", сбросила полушубок и устроилась на диване. Теперь на ней был деловой темно-серый костюм, полусапожки и колготки телесного цвета. Как и вчера - минимум косметики и украшений. Да, что и говорить, я бы не отказался… Только настроение не соответствует. Да и не хочется устраивать шоу для развлечения наблюдателей.

- Соскучилась?

- Ага! Ночь не спала, все переживала.

- Тогда раздевайся, трахаться будем.

- Что? - Такого перехода она, конечно, не ожидала. Но удивление длилось недолго. Марина взяла себя в руки и усмехнулась: - Счас!

- Тебя разве не для этого ко мне подослали?

- Сам разденешь, когда на самом деле захочется.

Что ж, очко в ее пользу. Я устроился поудобнее и остался сидеть. По телику опять крутили какую-то муру, и я продолжил светский разговор:

- Откуда ты взялась, такая красивая?

- Из Саратова.

- Исчерпывающий ответ. А сейчас мы где?

- Далеко.

- Что, не велено говорить?

- Ага. Предупреждали, что будешь расспрашивать.

Этим словечком - "Ага" - она отвечала и на большинство других моих вопросов. Вытянуть из нее что-то стоящее оказалось проблематичным. В конце концов я замолк, и мы продолжили смотреть телевизор. Потом поужинали, опять переместились на диван и продолжили пялиться в ящик, где парились люди, желающие на халяву оторвать миллион. Марина досидела до двенадцати, попрощалась и вышла.

На следующий день она не пришла, и я весь издергался. В душе смеялся над собой, но продолжал ждать. Хотел поинтересоваться у цирика, когда он принес жрачку, и остановил себя в самый последний момент. О будущем надо думать, а не страдать по соплячке, которую мне подослали. Ясно ведь, что сообщника из нее не получится, так нечего и страдать. Если явится снова - плюнув на камеры, удовлетворить зов инстинкта, а потом пускай катится ко всем чертям, мне с ней делить не фиг!

Когда я проснулся, Марина сидела на диване возле меня. За окном серело утреннее небо. Марина гладила меня по лицу, пальчики у нее были холодные и пахли чем-то приятным.

- Доброе утро! - сказала она. - А шрамов совсем незаметно.

- Каких шрамов? - От неожиданности и спросонья я плохо соображал.