Два других начальника штабов согласно закивали. К сожалению, приходилось признать, что без американской поддержки никак не обойтись.
Черчилль проигнорировал возражения и резко потребовал:
– Какими военно-морскими силами мы располагаем?
Первый лорд адмиралтейства сдался. Он сделал все, что мог.
– В настоящее время у нас, возможно, имеется шесть эсминцев, не более того.
– Но если представится случай, мы можем направить подкрепления?
– Естественно, господин премьер-министр, но...
– И у нас есть силы на побережье?
Первый лорд адмиралтейства кивнул. Он знал, что, когда на Черчилля находило, ничто не могло его остановить. Во всяком случае, министр военно-морского флота не намеревался брать на себя эту роль.
– Еще что-нибудь есть?
Первый лорд адмиралтейства понимал, что его усилия можно сравнить с попыткой выжать кровь из камня, но все же сказал:
– Командующий эскадрой Левант и командование сил в Восточном Средиземноморье информировали меня, что в соответствии с проводимой вами политикой с целью захвата Додеканесских островов, в первую очередь Родоса, он уже сформировал небольшую группу для осуществления этого плана. В состав группы вошли люди, принимавшие участие в тайных операциях на этих островах, так что они знакомы с местностью.
– Как называется группа?
– Флотилия шхун Леванта, господин премьер-министр.
– И они способны быстро перебросить специальный отряд на острова, как только получат приказ?
Со вздохом адмирал признал:
– Да, господин премьер-министр.
Лицо херувима оживилось:
– Значит, господа, все в полном порядке. Можно начинать операцию «Акколада». Еще одну проблему мы решили.
И создали новую, еще более серьезную.
Тишину нарушал лишь плеск воды о брезентовые борта небольшой легкой лодки, продвигавшейся по темному руслу реки. Весла беззвучно разрезали водную гладь, оставляя за собой светящиеся в темноте водовороты, исчезавшие через секунду-другую, но быть беде, если бы это заметил бдительный немецкий часовой.
Создавалось впечатление, что лодку неумолимо затягивает в воронку вечной и непроглядной ночи. Темнота сжимала с двух сторон и выдавливала лодку вперед, в тупик, западню, из которой невозможно выбраться, даже двинуться.
Он чувствовал на лбу обжигающий пот, капли пота стекали и из-под мышек по бокам. Потел он не от напряжения, а от страха, потому что знал, что может с ним произойти, и понимал, что ничего не может с этим поделать.
Внезапно, как будто нарочно, все так и случилось. Его ослепил луч прожектора, взвыла сирена, раздались крики на немецком: «Руки вверх! Руки вверх!», и громко зачастил пулемет. Полетели щепки с деревянного днища, и одна пронзила ему щеку. Пули ударили по веслу и вырвали его из рук.
Лодка накренилась, и в этот момент перед его глазами на долю секунды, но очень четко, высвеченное в луче прожектора, встало измазанное черным лицо Мэтта. Пулеметная очередь развернула его изрешеченное пулями тело, и навсегда запомнились мертвые глаза, широко распахнутый рот с разбитыми зубами и два крохотных черных отверстия во лбу, из которых уже сочилась кровь.
В следующее мгновение он оказался в воде под лодкой, и ему на грудь ужасно давили и мешали дышать темнота и днище лодки. Он отчаянно бил руками по воде, но, казалось, не мог двинуться и был уже мертв.
Было холодно. Холодно, как будто его обложили льдом.
Сержант королевской морской пехоты Колин Тиллер по прозвищу Тигр вышел из кошмара, который не первый раз приходил к нему во сне, и обнаружил, что лежит на полу, обливаясь холодным потом. Он немного полежал, как обычно делал в таких случаях, чтобы прийти в себя и убедиться, что не умер. Он лежал на холодном каменном полу в казармах Истни в Портсмуте и был живее всех живых.
Но лицо Мэтта по-прежнему стояло перед глазами, и сержант тихо выругался, задавшись вопросом, оставит ли этот кошмар его в покое когда-нибудь или, может быть, со временем утратит свою болезненную остроту. Как можно было сохранять в себе так долго это воспоминание в столь живых деталях? На этот вопрос он не знал ответа, как не знал и старший хирург, единственный человек, с которым он поделился.
– Мозг, – вежливо разъяснил старший хирург, – область, в основном не познанная медицинской наукой.
Во всех других отношениях, бодро добавил он, Тиллер находится в отличной форме, если учесть, каким ужасным испытаниям и сколь долго он был подвержен. Со временем, заверил хирург, сержант избавится от кошмарных сновидений. Но этого не произошло.
Читать дальше