Дон Пендлтон - Боевая маска

Вернувшись на виллу, Мараско печально предстал пред очи Диджордже.

— Если у Лу и был рисунок, то он его съел, не иначе. Ты бы видел, какое побоище устроил твой Фрэнки Счастливчик. Я никогда не встречал ничего подобного.

— Но какой был смысл возвращаться без рисунка? — в сердцах воскликнул Диджордже. — Чтобы вернуться, Лу обязательно должен был что-то найти. В живых, конечно, никого не осталось?

— Не то слово, — вздрогнув, ответил Мараско. — Там не было даже ничего целого. Никогда еще я не видел таких ужасов. Счастливчик — опасный исполнитель. И, должен сказать тебе, Дидж, напрасно он не рискует, а ведь выступил один против шестерых.

Диджордже молчаливо кивнул.

— Для него не было никакой разницы, а?

— Ему было бы все равно, будь он даже один против целой дюжины, Дидж! Я тебе говорю, если Фрэнки найдет Болана, то я бы хотел посмотреть, что произойдет.

Устремив взгляд прямо перед собой, Диджордже напряженно размышлял. Наконец, он откашлялся и сказал:

— Послушай, Фил, а тебе не приходила в голову такая мысль, что кто-то хотел подшутить над стариной Диджем?

Мараско недоуменно уставился на капо, который внешне выглядел совершенно бесстрастным.

— О каких шутках может идти речь, Дидж?

— Что мне в действительности говорил Фрэнки Счастливчик? Что он сцепился с Боланом? Он сказал, что видел его за городом, узнал и что они обменялись парой выстрелов. И это через несколько дней после того, как Болан ускользнул от нас в Палм-Вилледж, не так ли?

— Э-э… да, но…

Мараско соображал с трудом. Наконец, до него дошло и он широко раскрыл глаза.

— О, дьявол! Вилли Уокер сказал по телефону, что Болану сделали пластическую операцию как раз в день перестрелки в Палм-Вилледж.

— Именно об этом я и подумал, Фил. Значит, кто-то лжет. И мне интересно, кто же?

— Зачем Фрэнки тебе врать, Дидж?

— Над этим я и ломаю голову, Фил. Давай рассмотрим эту проблему со всех сторон. Допустим, Скрюи Луи говорил правду. Скажи-ка, Фил, ты когда-нибудь уличал Лу во лжи? Хоть когда-нибудь? По крупному?

Мараско задумался, потом отрицательно качнул головой.

— Не думаю, чтобы Лу когда-нибудь тебе врал, Дидж. Но нужно допустить и другое. Может быть, Лу показалось, что он кое-что узнал. Может, кому-то хотелось, чтобы он в это верил?

— Ты знал кого-нибудь из тех, кому переделывали лицо?

— Да. Когда-то это было модно на восточном побережье.

— Через сколько времени снимают повязку?

— О! Обычно проходит две-три недели.

— Да, — буркнул Диджордже. — Те, кого я знал, иногда еще по месяцу носили повязки и пластыри. Это поганая вещь — сделать себе новое лицо.

— Дидж, сегодня делают операции по пересадке седрца. Не сомневаюсь, что и в этой области медицины ученым удалось добиться прогресса.

— Ладно! Пусть кто-нибудь займется этим и наведет нужные справки.

— Конечно, Дидж.

— А пока Счастливчик у нас снова под подозрением. Если Болан перелицевался, то Фрэнки не мог его видеть в пустыне несколькими днями раньше, даже если медицина добилась больших успехов. Изменение внешности Боланом предполагает два пути развития событий. Первый: Счастливчик видел его с повязками; второй: он видел его с новым лицом. Все ясно, не так ли? Фрэнки Счастливчик не смог бы узнать Болана через три дня после пластической операции!

— Факт, Дидж! — у Мараско даже дыхание сперло.

— Если допустить, что Лу говорил правду, то врет Счастливчик.

Диджордже тяжело вздохнул.

— Да, Фил. Так ты говоришь, что этот парень крутой профессионал?

— Если бы ты видел то, что довелось увидеть мне, Дидж… — Мараско содрогнулся.

— Тем не менее, будет ужасно, — снова вздохнул Диджордже, — если вдруг окажется, что Фрэнки Счастливчик — новое лицо Болана.

Мараско побледнел, как смерть.

— Давай не будем заходить так далеко, Дидж.

— Не могу, — бесцветным голосом возразил Диджордже. — Потому-то я и капо, Фил. Думаю, что так оно и есть. Когда ты ожидаешь прибытия Виктора Поппи?

— Его самолет в два часа дня прибывает в лос-анджелесский международный аэропорт, — механически ответил Мараско. — Может быть, Фрэнки просто пустил тебе пыль в глаза, Дидж? Чтобы привлечь твое внимание, он сочинил эту байку с Боланом.

— Я об этом тоже думал. Приходится думать обо всем, Фил. Так что ты не беспокойся, я ничего не упустил. Но мне не терпится посмотреть на подарок, который везет нам Виктор.

— Лично я готов биться об заклад, Дидж, что Фрэнки Счастливчик чист, как ангел, — необычно решительно высказался Мараско.