Дон Пендлтон - Смерть мафии!

— Мы поговорим об этом в другой раз, — серьезно ответила девушка, — когда определим, что такое добро. А теперь я покормлю вас. Вы какие любите яйца?

— Вареные, — ответил Болан с улыбкой.

— Я серьезно.

— Серьезно, я их люблю вареными. Причем неважно как. Эй!.. А где моя одежда?

Она скорчила страшную гримасу:

— Я ее украла. Вы выбрали плохую старую деву, мистер Болан. Стоит только мужчине оказаться у меня в постели, как не пройдет и минуты, а он уже гол, словно младенец.

— Странная старая дева, — произнес Мак, глядя ей в глаза. Валентина покраснела, встала и загадочно сообщила:

— Яичница.

— А?

— По какому бы рецепту я ни пыталась готовить яйца, в конечном итоге у меня всегда получается яичница. Поэтому я надеюсь, что вы согласитесь и на такое блюдо.

Она вышла из комнаты. Болан немедленно откинул плед, которым был заботливо укрыт, и осторожно сел на край кровати.

— Так что вы сделали с моей одеждой? — громко спросил он.

— Я ее стащила у вас, — донеслось с кухни. — Если вам это не нравится, вы можете забрать ее в ванной, надеюсь, что у вас хватит сил добраться туда.

Сил у Болана хватало. Он встал, придерживаясь за стену, и с ощущением головокружения направился в ванную комнату. Вся его одежда из черного трикотажа оказалась выстиранной, высушенной и висела на занавеске душа. Мак, собрав в охапку одежду, вернулся в комнату. Валентина постучала в дверь:

— Не надевайте рубашку, пока я не сделаю вам перевязку.

— Учитывая то, что происходит под повязкой, я сомневаюсь, удастся ли мне вообще надеть рубашку.

— Уже можно войти?

— Полагаю, что да.

Валентина вошла в комнату и остановилась у двери, смело разглядывая Болана.

— Я помогу вам надеть брюки. А вообще, если честно, ваш костюм выглядит странно. За кого вы себя выдаете? За Бэтмэна?

Она опустилась перед ним на колени и, расправив черные эластичные брюки, начала аккуратно натягивать их на ноги Мака.

— В такой одежде очень удобно играть в прятки, — ответил он.

— Да, я уже поняла. Нечто вроде человека-невидимки?

Мысленно Болан с удивлением констатировал, что его смущает эта черноволосая девушка.

— Но она действительно очень практична, — оправдываясь сказал он. — В этом сразу убеждаешься, хоть один раз попытавшись перелезть через забор в широкой, свободной одежде.

— Понятно.

Валентина подтянула брюки до колен Мака и поднялась:

— Остальное доделаете сами. Я бегу, потому что, похоже, яичница уже горит.

— Что же это получается, — возмутился Болан. — Вы их с меня стащили, а надеть снова, значит, не надо? По какой же это причине?

— Я вам уже сказала — яйца горят, — ответила Валентина и вышла из комнаты. — К тому же я снимала с вас брюки под пледом и абсолютно ничего не видела.

Болан открыл было рот, но ее и след простыл. Он улыбнулся, встал и закончил одеваться, помогая себе здоровой рукой. «А она ничего, — одобрительно подумал он, — да, совсем не плоха…» Он даже не обратил внимания на доносившийся из кухни запах пригоревших яиц.

Вилла Серджио Френчи сразу бросалась в глаза, поистине являясь украшением Саус Хиллза, самого шикарного квартала Питтсфилда. Площадка для дома была выбрана не случайно; эти места очень напоминали живописные пейзажи средиземноморского побережья, хотя океан с Питтсфилдом разделяло несколько сотен километров. Архитектура дома была выдержана тоже в чисто средиземноморском стиле: низкий и длинный, крытый красной черепицей, с широкими окнами и внутренними двориками, он врезался в склон холма на разных уровнях, и, глядя на фотографию этого владения, можно было подумать, что одинокий дом возвышается на крутом морском берегу и вокруг больше ничего нет, но на самом деле вилла находилась в центре квартала миллиардеров. Просто-напросто Френчи появился здесь первым, отхватив немалый кусок земли, поистине львиную долю.

Если верить некоторым слухам, Френчи заработал свое состояние на импорте-экспорте, по другой версии, он был судовладельцем. Однако первое предположение больше напоминало правду: Френчи процветал благодаря международной контрабанде наркотиков. Кроме того, он руководил организованной проституцией и незаконной контрабандой спиртного, контролировал игорные дома и занимался прочей подпольной деятельностью, результаты которой манили к себе честных американских граждан, как библейский запретный плод, поглощая большую часть их свободного времени и денег. Несколько лет назад Френчи решил легализовать свой бизнес, насколько это позволяли рамки закона. Теперь в основе его деятельности лежали финансовые и ссудные компании, а также несколько мелких, но законных предприятий. И те, и другие объединялись под звучным название «Энтерпрайсиз Френчи». Но все равно Френчи продолжал оставаться членом семейства по имени Мафия. Это не та семья, от которой можно легко отказаться или лишить ее наследства, даже если очень хочется. Клятва связывала с семьей до самой смерти, все остальное отступало на второй план: семья, родители, дети. Клятва Организации давалась перед лицом Господа и Церкви.