Максим Шахов - С капканом на ментов

– Слышь, Локтев! Если этот Скунс позвонит снова, ты ему не вздумай номер мой дать. Мало ли что…

– Хорошо, Викторович. Как скажешь, – оглянулся на площадке Сергей.

Дверь квартиры захлопнулась, шаркающие шаги затихли. Локтев подошел к лифту и посмотрел на Веню.

– Видал?

– Видал.

– Что делать будем? По-моему, его нужно на дурку срочно отправлять. У Гошкодери там какой-то родственник работает, надо завтра поговорить. Да?

Веня промолчал. Войдя в лифт, он уставился в угол. Локтев немного посмотрел на него, потом спросил:

– А с тобой что? Тоже «гуси улетели»?

– Нет, – покачал головой Веня. – Мои гуси пока дома. Я просто вспоминаю, каким Пузач был полтора месяца назад. Он же здоровый крепкий мужик. Выпивал, конечно, но в меру…

– Ну?

– Как он за месяц мог умудриться до белой горячки допиться?

– А я откуда знаю? Я что, нарколог?

Кабина лифта гулко ухнула и остановилась на первом этаже. Несколько секунд спустя Сергей уже толкнул дверь подъезда и оказался на крыльце.

– Твою мать! – вырвалось у него.

– Что?.. – выглянул из-за его плеча Веня и тут же осекся.

«Восьмерки» у подъезда не было. Выскочив в темный двор, они галопом проскакали к одному углу девятиэтажки, потом пробежали ко второму и тут наконец, тяжело дыша, остановились.

– Ну что, заехали к Пузачу? – зло прошипел Сергей.

– Интересно, чья это работа? – тихо спросил Веня.

– Да какая теперь разница? – заорал Сергей. – Теперь нам крышка! Понимаешь? И все из-за тебя и твоих идиотских предположений!

– Нет, – покачал головой Веня. – Дело тут, Серый, явно не во мне. По-моему, все это подстроено с самого начала…

– Что подстроено, что подстроено?! То, что тебе взбредет в голову среди ночи переться к Пузачу, что ли?

– Да чего ты орешь? – попытался успокоить Сергея Веня. – Посуди сам.

– Да не хочу я больше ничего слушать! С меня, Веник, хватит! Все, делай что хочешь, а я срочно сматываюсь домой! Запомни – мы отвезли тестя в морг, потом поехали ко мне и выпили по сто грамм. Когда ты уходил, машина спокойно стояла в моем дворе. Кто ее угнал и когда – мы не знаем. Ни о каком трупе слыхом не слыхивали. Придерживайся этой версии, и точка! Все, я погнал!

Сергей быстро развернулся и скрылся за углом девятиэтажки. Веня досадливо посмотрел ему вслед. Их положение, конечно, было почти отчаянным, но истерики Локтева помочь делу не могли.

– Ну и катись! – сплюнул Веня.

Быстро развернувшись, он осмотрелся в темном дворе. Не обнаружив ничего подозрительного, Веня направился обратно к подъезду Пузача. Еще в квартире капитана у него вдруг возникло ощущение, что до разгадки череды всех этих странных и страшных происшествий рукой подать.

К счастью, фонарик, с которым они бегали вокруг морга, остался в Венином кармане. Поднявшись на девятый этаж, он вскрыл распределительный щиток и принялся разбираться в хитросплетении проводов.

Уже через минуту Веня хмыкнул и оглянулся на лестницу, ведущую на техэтаж. Рассказы Пузача о призраке майора Мохова, проникавшем на кухню через радиоточку, с самого начала насторожили Веню. Теперь же его подозрения усилились во сто крат.

Радиопровод квартиры капитана был недавно кем-то аккуратно перерезан. Сейчас провод был обратно скручен. Но следы недавнего подключения к радио Пузача Веня все же обнаружил. В трубе, ведущей наверх, среди кабелей торчал обрывок тонкого провода другого цвета.

Сунув его в карман, Веня осторожно прикрыл распределительный щиток и направился к ходу на техэтаж. Пролет лестницы был перегорожен внушительной решетчатой дверью. Еще более внушительно выглядел запиравший эту дверь замок.

Только при ближайшем рассмотрении оказалось, что это одна видимость. Дужка замка была аккуратно перепилена, а потом так же аккуратно прилеплена пластилином. Несколько секунд спустя Веня уже поднимался по пролету наверх. Сердце в его груди учащенно билось, он понимал, что наконец-то напал на след.

В спящем подъезде было на удивление тихо. Стараясь не шуметь, Веня повернул, включил фонарь и преодолел последний пролет лестницы. На тесной площадке техэтажа он остановился и настороженно осмотрелся.

Слева располагалась огромная железная дверь машинного отделения лифта. Справа на площадку выходила низкая дверца собственно техэтажа или, проще говоря, чердака девятиэтажки. Дверца была деревянная, хлипкая, запоров на ней не наблюдалось.

На всякий случай Веня приоткрыл ее и посветил фонарем внутрь. Чердак девятиэтажки был покрыт толстым слоем керамзита и унизан многочисленными трубами. Веню больше интересовали провода.