Максим Шахов - Битва за Крым

– Ну так, я вижу, все прошло нормально, – сказал он.

– Какой нормально? Они же все пялились мне под юбку! Чуть шеи не посворачивали!

– Ну так и это нормально…

– Да? А то, что им всем под шестьдесят, тоже нормально? Внуки небось уже такие, как я! Тьфу, старперы чертовы!

Логинов украдкой посмотрел на Клер. Такие разговоры для проститутки выглядели довольно странно. Однако Клер, похоже, действительно была возмущена тем, что ее ноги беззастенчиво разглядывали мужики. Чудны дела твои, господи…

– Своего знакомого, я так понял, ты там не обнаружила, – констатировал Виктор.

– Слава богу, нет, – махнула головой Клер. – Но его фотографию я, кажется, видела…

– Что?! Так чего ж ты молчишь?..

– Не кричи на меня, пожалуйста, – тихо сказала Клер, с обидой посмотрев на Виктора.

– Извини, – тронул тот ее за руку. – Так что за фотография?

– Не знаю. Похоже, с какого-то праздника… Она висит на стене в конференц-зале. Спрашивать я ничего не стала, чтобы не наделать глупостей. Правильно?

– Правильно, – кивнул Виктор. – Ты молодчина.

– Конечно, – кивнула Клер. – Я даже знаю, где этот тип с фотографии будет почти наверняка.

– Где?..

– Завтра крымские татары открывают бюст какому-то своему национальному герою. И меня тоже пригласили присутствовать…

– И где это будет?

– На окраине Симферополя, в одиннадцать…

– Ты просто чудо!

– Конечно, – кивнула Клер. – Только кое-кто этого не понимает…

– Задрала эта скандинавка со своими проблемами! – раздраженно проговорил Коростеньский по-русски и крикнул по-английски:

– Заходи, Анна!

Дверь открылась. Глеб с Андреем повернули головы и на миг замерли. На пороге стояла эдакая пародия на женщину. Под два метра ростом, с бочкообразными обводами и словно бы вытесанным из плохого гранита лицом. На голове – какие-то жалкие локоны рыжевато-ржавого цвета, очень похожие на обрывок кацавейки.

– Знакомься, Анна! – с улыбкой махнул бокалом Коростеньский. – Это мои украинские друзья Глеб и Андрей. А это научный руководитель экспедиции доктор океанографии и океанологии Анна Бьорк Нильсен!

– Очень приятно! – кивнул головой Глеб.

– Энн! – словно в тисках сжала его руку Анна.

Андрей рукопожатие скандинавки перенес легче, поскольку был тренирован. Анна же, покончив с формальностями, быстро повернулась к Коростеньскому:

– Эхолот снова не работать! Я не успевать выполнить наш программ…

Глеб, оказавшись в тылу дюжей скандинавки, невольно покосился на ее ягодицы. Возбудить они могли только махрового извращенца или человека, отсидевшего в одиночке месяцев шесть. Несмотря на это, Анна выставила их на показ – шорты, сделанные из джинсов, были настолько короткими, что врезались в мощные телеса тонкой полоской…

Глеб невольно поморщился. Андрей только головой покачал. Анна тем временем загрузила Коростеньского по полной программе – и насчет сломавшегося эхолота, и насчет бестолковых матросов-индусов, которые не только ни хрена не понимали в океанологии, но даже ничего толком подать не умели…

– Ничего, Анна, все будет хорошо. Сроки скорректируем, – успокоил скандинавку Коростеньский. – И с матросами воспитательную работу обязательно проведем. Может, выпьешь с нами?

– Нэт, – покачала головой Анна, повернувшись к гостям. – Я была очень рад с вами познакомитьсья, но у меня программ… – Глядя на симпатичных мужчин, Анна невольно засмущалась и нервно затеребила висевший на ее груди деревянный медальон. – Еще раз прошу извинить. Надеюсь, мы с вами непременно встретимся…

Одарив на прощание Глеба с Андреем улыбкой, Анна Бьорк Нильсен походкой Железного дровосека покинула каюту. Глеб повернул голову к Коростеньскому и спросил:

– Где ты откопал эту женщину с веслом?

– Да не откапывал я ее… Мне это чудо по линии программы охраны окружающей среды ООН подкинули. Она почетный профессор какого-то американского университета. Не отказываться же было…

– Ну тогда предлагаю выпить за крокодилов! – поднял стакан Глеб. – Чтобы они как можно реже попадались на нашем пути!

– Издеваешься? – спросил Коростеньский.

– Наоборот. Сочувствую!

– Ну тогда можно, – кивнул олигарх, поднимая стакан.

Александр Метелкин собирался в увольнение. Этой весной Александр мог дембельнуться, поскольку два года его службы истекали. Но Метелкин уже подал рапорт, в котором просил командование перевести его на контракт. И командир бригады морпехов полковник Скляров к этому рапорту приложил весьма лестную характеристику на Метелкина.