Александр Новиков - Охотник

Гурон вернулся в гараж, выпил полстакана водки, перекурил и принялся за дело. Он расстелил на верстаке полотенце, положил на него обрез… Охотничье ружье МЦ-20-01 выполнено по классической винтовочной схеме, восходит корнями к винтовкам Мосина и Бердана [52], имеет поворотно-скользящий затвор и отъемный магазин на два патрона, третий заряжается прямо в патронник. Гурон открыл затвор, на верстак выпрыгнул тусклый латунный патрон. На донышке гильзы стояла маркировка завода-изготовителя, номер партии и калибр – "20"… Лучше бы, подумал Гурон, калибр был покрупнее, но, с другой стороны, уменьшение калибра несколько повышает кучность. Для обреза это особенно важно. Он извлек затвор, заглянул в ствол. Ствол был забит илом… ну и ладно, будем чистить.

Раствора для чистки оружия у Гурона, разумеется, не было, но его это не смутило – в полевых условиях ему доводилось обходиться мокрой золой от костра и даже собственной слюной… сейчас под руками было хозяйственное мыло и керосин. Он настрогал мыло в керосин, разобрал механизм, отсоединил магазин и соорудил ершик… он чистил свое "кулацкое" оружие и это простое, привычное занятие успокаивало.

Он вычистил обрез, дал ему просохнуть, смазал ствол и механизмы тонким слоем веретенки. Потом подмигнул оленю на капоте "Волги" и лег спать.

От Сенной к Апрашке народ тек сплошным потоком, как на демонстрации. Гурон шел в этой толпе, с интересом прислушивался к разговорам. Сзади шагали два мужика, переговаривались:

– Говорят, ваучер через год будет стоить, как три "Волги".

– Ага, будет… чего ж за него больше литра "рояля" не дают?

– Это сейчас не дают. Чубайс по ящику говорил: три, бля, "Волги". Теща слышала.

– Ты губоскат купи, чучело. А лучше два – себе и теще.

– А ты, Колян, чего со своим ваучером делать будешь?

– Да я этот вонючер лучше поменяю на литруху "рояля". Пока ты свои "Волги" дождешься, у меня уже похмелье пройдет!

Впереди Гурона шли две женщины. Одна жаловалась другой:

– Купила дочке "варенку". Продавец сказал: фирменная вещь, настоящая Турция. И что ты думаешь? Оказалось, подделка!

– Дурят нас, Люся, как хотят… ты талоны на колбасные изделия отоварила?

Гурон шел в толпе, слушал чужие разговоры и сам ощущал себя чужим.

Вдоль Садовой стояли бабушки. Они торговали сигаретами, продуктами, водкой… книжками, клеем "Момент", вязаными носками, школьными тетрадками… мылом, колготками, шампунем из гуманитарки. Стояли подростки, торговали лампочками со следами краски… На углу Садовой и Апраксина переулка мужик, сидя на корточках, раскидывал на куске картона три карты, азартно-весело выкрикивал:

– Подходи поближе, наклонись пониже! Будешь внимательным – выиграешь обязательно!

Карты мелькали, вокруг мужика толпились желающие разбогатеть на халяву… картишки мелькали, мелькали, мужик покрикивал:

– Не будешь жадным – получишь навар, поставишь рупь, а наваришь долла?р!

К удивлению Гурона, желающих "наварить долла?р" было не так уж мало.

На входе в Апрашку… продавали входные билеты. Гурон только головой покачал: он всегда считал, что на рынок зазывают, уговаривают зайти. В новой, свободной России все было наоборот, за вход на рынок требовалось заплатить. Он платить не стал, просто посмотрел на "контролера" и прошел внутрь.

Внутри крутился водоворот из покупателей и продавцов, дрянных товаров и обесцененных денег, карманников и оперов из отдела по борьбе с "карманной тягой". Гурон продирался сквозь толпу, высматривал торговцев газовыми баллончиками. Нашел их в дальнем углу. Мужчины и женщины, молодые и не очень, стояли в ряд, держали в руках разноцветные и разнокалиберные баллончики. На груди у многих висели картонки с изображением пистолетов и револьверов.

Гурон прошел вдоль ряда, остановился напротив молодого белобрысого парня. Тот сразу сказал:

– Широкий выбор средств самообороны для вас и членов вашей семьи. Реальные цены. Скидки при покупке трех и более предметов.

– Мне нужно десяток, – сказал Гурон, глядя в глаза парню.

– Чего именно, господин? – заинтересованно спросил тот. Гурон вытащил из кармана патрон, подбросил на ладони и снова убрал в карман.

Торгаш почесал в затылке и сказал:

– Может, и есть у кого… но денег будет стоить.

Гурон вспомнил "добра молодца" на заправке, произнес с его интонацией:

– Папа, не лечи. Максаю чухонскими рубликами.

– Понял, – сказал белобрысый. – Щас узнаю, подождите вон там.