Татьяна Рубцова - Поиски пропавшего без вести

— Ничего, — сказал Никитин. — Учиться ты сможешь и там. А мы пока утрясем твои дела с кафе. Кстати, это тебе подарил Дягин?

Олег вздрогнул.

— Я продал квартиру в Подольске. Он помог.

— А. А почему Дягин разрешил тебе жить у себя?

— Я…

— Это я, — выступила вперед Ольга. — Я все решила. 4 года назад Олег лишился матери, остался без руки, что ему было делать одному.

— Ладно, ладно, — Константин Григорьевич был на удивление сговорчивым. — Значит, Олег Коренев, вот как? Поезжайте пока с госпожой Дягиной. Это ненадолго. Долго от нас никто не бегает.

Олег снова вздрогнул. Константин Григорьевич, наблюдавший за ним, крепко задумался.

Домой они ехали вместе. Константин Григорьевич сидел за рулем. Рядом с ним сидел Олег, а сзади — Ольга с Андрюшей на руках, и девочки. Они, тесно прижавшись, тихо разговаривали.

— Соберите документы, деньги, вещи, и я отвезу вас на нашу квартиру, там вы останетесь до самого отлета.

— Напрасно вы все это, — говорила Ольга. — С нами ничего не случится.

— Ну, считайте, что это из-за Маши.

— Хорошо.

Подъехав к дому, они все вместе поднялись на второй этаж. Олег двигался настороженно, и весь как-то подобрался, от его выбора сейчас зависела вся дальнейшая жизнь. За длинную дорогу он не проронил и двух слов. В квартире он сразу ушел в свою комнату, а остальные разбрелись по разным углам.

Ольга посадила Андрюшу на диван и крикнула дочери:

— Ира, принеси запасные штанишки.

Маша побежала за подружкой, а Константин Григорьевич стал с любопытством заглядывать в комнаты. Он подошел к шифоньеру в семейной спальне.

— Я помогу вам, Ольга, — крикнул он оттуда. — Какие вещи вам достать?

— Это не мой шифоньер, это мужа. Мой — напротив.

— Да? — Константин Григорьевич задумчиво посмотрел на дверцу и рывком открыл.

Крик и грохот падающего тела заставили Ольгу тут же подхватить ребенка и броситься в спальню. Олег выскочил из своей комнаты и застыл на пороге.

Андрей стоял над упавшим телом — Никитин лежал с нелепо подогнутой ногой, и головой, повернутой щекой к полу. В руке Андрей сжимал нож, и небольшой сгусток крови багровел на зеркальном лезвии из нержавеющей стали.

— А… Витя! — начала Ольга в шоке.

— Зачем? — пробормотал Олег, глядя на брата огромными глазами.

— Ладно… — Андрей переступил, потом посмотрел на нож, присел и вытер о рукав куртки Никитина. — Хана, жмур. Звиздец котенку.

— Ты убил его? Ты его убил? — Олег вздохнул поглубже, переминаясь. Протез его свободно свисал и касался бедра.

— Наплюй, братишка. Сейчас ведь так: или он меня или я его. Просто я оказался сильнее.

— Он не собирался тебя убивать. У него даже нет с собой оружия. Он хотел просто тебя арестовать. Это его долг. Но убивать тебя он не хотел.

— Ну и ладно, забудь.

— Ты убил человека, Витя.

— Андрей. Называй меня снова — Андрей.

Олег покачал головой.

— Андрей не был убийцей.

— Подумай-ка.

— Андрей только защищался. Он не калечил малышей.

— Олежка…

— Не подходи, — Олег, еще недавно смотревший на Никитина, как на врага, теперь отшатнулся от брата.

— Ты что? Смотри, мать, как его проняло — жалостливый.

Он сделал было шаг к Ольге, но и та поспешно отступила, прижимая к себе ребенка.

— Так. Ладно. Это шок. Мне надо уйти, мать. Сейчас, я возьму кое-что, и уйду. Не знаю, надолго, или насовсем, но мне надо уйти. Олег, пойдешь со мной? Ты уже взрослый парень и не будешь мне в тягость. Да мы с тобой таких дел наворочаем, братишка.

И он опять шагнул к брату.

— Не подходи.

— Ну и ну. Сговорились, что ли? Никогда жмуров не видели? Да их вон, по телеку пачками показывают.

— Витя, — Ольга подняла к нему глаза, полные слез.

— Андрей, зови меня — Андрей.

— Хорошо. Я прошу тебя, Витя, уйди. Я не хочу верить, что ты можешь причинить нам зло. Просто уйди и все. Я тебя умоляю… — Ольга едва сдерживала рыдания.

— Ну что ж, тогда прощайте. Братишка…

Но Олег покачал головой.

— У тебя кровь на рукаве, — неуверенно проговорил он, отводя глаза.

— Спасибо. Мать?

Ольга встала рядом с Олегом, прижимая ребенка еще крепче. А Андрей любил красивые жесты. Он повернулся, ища взглядом Иру. Та стояла рядом с Машей в углу, между стеной и шифоньером, и обе девочки дрожали крупной дрожью.

— Дочка, — он шагнул туда.

Но Ира быстро закрыла собой Машу и заплакала в голос. Махнув рукой, Андрей пошел к двери, оглянулся, внимательно посмотрел на светло русую голову неподвижно лежавшего Никитина, медленно сунув руку за пазуху, вынул из заплечной кобуры небольшой пистолет с глушителем.