Татьяна Рубцова - Поиски пропавшего без вести

— Ну, — поощрительно проговорил белобрысый.

— Что?

— Что хочешь сказать?

— Ничего. Просто я подумала…

— И что же?

— Может, он уехал? Совсем. Он говорил что-то такое тому леснику.

— Да? Точно? В показаниях такое есть? Странно.

Женя глядела то на одного, то на другого, начиная что-то понимать.

— Ладно, девочки, расписывайтесь и выметывайтесь. Они оставили адрес временного проживания? Тогда говорите и катитесь. Да, а ты забрала свои документы?

— Он не отдал.

— Кто? Козлов?

— А Козлов, это таксист?

— А таксист тут каким боком?

— Ну… документы у него…

— Они в милиции. Мы их передали в РОВД по месту.

— Это как? — привстала Женя. — А мы же ходили сегодня к этому таксисту. Вот прикол.

— Так. Это как же?

— Оля дала объявление в газете. А он ответил, сказал, что деньги нужно привезти по такому-то адресу. Мы отвезли, а он сказал, что надо еще.

— Да развел он вас по полной схеме. А вы, девочки, прям как в лесу. В милицию не могли обратиться? Или деньги лишние?

— Не лишние и не могли! — резко отрезала Женя. — Мы же здесь на птичьих правах. А она без документов. Милиция! Какая может быть милиция в наше время.

— Российская, — обрезал белобрысый и полез в карман за мобильником. Набрав номер и выпрямив спину, мужчина стал ждать.

— Да? Чепуров говорит. Приветствую. Слушай, ты где? На службе? Вот что, службист, тут заморочка одна. Документы… — он замялся.

— Дягиной, — подсказала догадливая Женя.

— Да, Дягиной, у тебя? По делу Коренева. Добро. Сейчас она к тебе заскочит, давай без бюрократизма. Все, добро. Вот так, девахи, теперь катитесь в 131 отделение. Гуд бай.

— Может быть, и мне поехать? Все равно планировали, — спросил один из парней, не отводя взгляда от Жени.

— Валяй. Подбросишь их, — сказал белобрысый и скорчил при этом рожу. — Назад можешь не возвращаться.

— Спасибо. Встретимся завтра. Пока.

— До завтра.

Андрей сел в постели. Действуя одной рукой, он сдвинул на лице бинты, освобождая глаза, посмотрел вокруг, привыкая к дневному свету и поднялся с койки. Видел он ничуть не хуже. Покачиваясь и едва передвигаясь на слабых ногах, он прошел коридором до хирургического отделения. Тут, в 5 палате лежал его брат. У медперсонала был обед, а у больных — тихий час. Андрей прислонился спиной к стене, отдыхая. Боль при дыхании была сильной. Андрей прикусил губы, стараясь перебороть ее, и тут же вскинул голову. В конце пустынного коридора открылась и закрылась дверь с цифрой 5, блеснувшей на свету. Человек небольшого роста в длинном больничном халате огляделся по сторонам и крадучись пошел навстречу Андрею. Это был Олег, и Андрей онемел от неожиданности, впиваясь глазами в его лицо. Брат его похудел, осунулся, в лице появилось что-то злое и затравленное. Больничный вылинявший халат он набросил на плечи и придерживал одной рукой на груди. Равнодушно скользнув взглядом по застывшему у стены человеку, он остановился у двери с буквой М. Стоя так, он снова огляделся, повернулся лицом к двери, достал что-то из кармана, огляделся внимательнее. Как-то неуверенно открыл туалет, переступая порог. Андрей, как мог, быстро пошел за ним, потому что успел разглядеть предмет, который мальчик сжимал в руке — это было лезвие бритвы.

Андрей не успел, дверь захлопнулась, и металлически звякнул о скобу крючок. До боли стиснув зубы, Андрей ударил плечом в тонкие доски. К счастью, крючок не вошел в скобу, а застрял в самом начале — ведь нелегко действовать одной рукой, да еще в которой зажата опасная бритва.

Боль пронзила плечо и все тело Андрея, в глазах потемнело, и он, почти ничего не видя, ввалился в туалет, все-таки сумев прикрыть за собой дверь.

Олег вздрогнул, халат свалился, и он остался в одной длинной больничной рубашке с болтающимся рукавом. Превозмогая себя, Андрей оторвался от стены и шагнул к нему.

— Вы что? — отступил к раковине Олег. — Вы что?

Андрей молча взял его за единственную руку и дернул к себе. Как он не был бессилен, рука сопротивлялась еще меньше, и, почувствовав это, он забинтованными пальцами левой руки вырвал из слабых пальцев подростка лезвие.

— Зачем? Что вам надо? Вы же никто!

— Я твой брат.

— По Адаму?

Олег не узнавал голоса брата. Он качал головой, растягивая губы в жалкой насмешке, и смотрел в скрытое бинтами лицо широко открытыми глазами.

— Нет, нет… не бывает… не может…

— Я — Андрей.

— Неправда, Андрей никогда ко мне не придет. Я все знаю, мне сказали.