Михаил Нестеров - Таймер для обреченных

Они понравились друг другу. Мэл только-только вернулась из Ливана, где курировала агентурную группу. Ее работа вышла за обозначенные рамки, ей пришлось эвакуировать из Ливана раненого спецназовца.

Голда доела бутерброд, вытерла руки салфеткой и пощелкала пальцами, из нескольких телефонных аппаратов выбирая подходящий. Остановила свой выбор на обычной городской линии.

Секретарша убирала со стола, когда леди-босс приветствовала абонента:

— Здравствуй, старая приятельница!

— Вы говорите по закрытой линии?

— К чему формальности, дорогая? Мы с тобой давно на «ты».

— Не называйте меня по имени. Не называйте ведомство, где мы с вами впервые встретились. Помните его?

«Совет национальной безопасности», — кивнула Голда и ответила:

— Помню, конечно.

— Дело касается последних двух слов.

— Неужели все так серьезно?

— Очень. Нам необходимо встретиться.

— Где? — министр быстро возвращалась в чуть подзабытое состояние офицера «Моссада». — Но слово «срочно» забудь. Мне придется согласовать этот вопрос с шефом моей охраны. Кстати, он может доставить тебя...

— Исключено, — перебила Мэлоди. Она назначила встречу с министром напротив Библейского зоопарка со стороны улицы Раанана, в полутора километрах от Кнессета. — Опишите своим людям мою внешность.

«Семь несчастий». Натан Сейф вспомнил свои слова в номере Ильзы. «Сколько ей осталось пережить? Как и мне, четыре или пять? Хотя нет, уже меньше».

«Женщина, с ней легче, — пришли в голову прежние мысли. — Изнасилование, синяки на груди и бедрах, обильные следы спермы, трупные пятна... Это не Мэлоди, — слабо перечил себе Натан, ощупывая девушку похотливым взглядом, и отвечал: — А какая разница? Вот сейчас какая разница?»

— Сколько ты берешь за час? — Он подошел ближе и кивнул агентам на выход. — Дверь закройте. Я сам с ней поработаю.

Ильза забилась в дальний угол кровати, поджав ноги и вцепившись пальцами в плечи.

— Что тебе сказал Маркос? Что ты передала Мэлоди? — Может быть, эта смазливая девка прольет свет на причины, бросившие «Аман» в схватку с бывшими разведчиками ВВС, так и эдак прикидывал Натан.

— Ничего, — услышал он дрожащий голос. — Я просто помогала. Отнесла записку...

— Ты просто помогала, — подполковник многозначительно покивал. — Отнесла... — В этом ответе он услышал правду. Собственно, рассчитывал на такой ответ — но Ильзе от этого не легче. А Маркосу уже все равно. Он сделал свое дело вчера, сбив девушку с ног, понимая, что обрекает ее на смерть. И в голову Натана влезло глупое, неуместное оправдание: «Где же тут моя вина?»

Он часто срывался, не находя объяснений. Перемыкает в головах начальства, а он лишь инструмент, член похотливого тела. Он научился сбрасывать напряжение, призывая на помощь врожденную жестокость.

— Раздевайся! — приказал он Ильзе. — Сама раздевайся. Или я сорву с тебя одежду вместе с кожей.

Его не взволновало молодое тело и поза девушки: она стояла, расставив ноги, опершись руками о подоконник. Натан расстегнул брюки и быстрыми движениями руки возбудил свой член. Он набрался силы и от покорности Ильзы. Она продавала себя, была готова на все, лишь бы сохранить жизнь. Мысленно Натан представлял Ильзу в разных позах, хотя точно знал, что ограничится одной. Ему доставляло удовольствие сломать человека, а дальше сам он сорвется в пропасть безразличия, а потом отвращения.

Он насиловал Ильзу, запрокинув ей голову и крепко держа за волосы. Коротко и громко постанывал, заставив агентов за дверью переглянуться и покачать головами. Он притянул девушку за бедра и напрягся, привставая на цыпочки. Выдохнув с надрывом, он расслабился и с минуту приводил дыхание в норму.

Голда Саар прибыла на место встречи на представительском «Ауди», принадлежавшем шефу ее охраны. Ее сопровождали еще две машины с телохранителями. В первую очередь авто бросались в глаза непроницаемыми стеклами. И Мэлоди не ошиблась, направляясь к ним.

— Пожалуйста, в машину, — преградил ей дорогу охранник. — Всего две-три минуты.

Он открыл дверцу «Мерседеса», и Унгер села на заднее сиденье. По левую руку от нее находилась женщина лет тридцати пяти с пронзительными карими глазами.

— Снимите плащ, расстегните кофту, пожалуйста. Сумочку дайте мне, — звучал ее монотонный голос. Руки у нее оказались теплыми, но их прикосновения к телу при обыске были неприятными. — Спасибо, вы можете идти.