Михаил Нестеров - Таймер для обреченных

Блинков, часто бросая взгляд в панорамное зеркальце, видел не только убегающие вдоль дороги огни. Он видел изменившегося капитана и был готов прервать его излияния лишь одной фразой: «Добро пожаловать на борт». Абрамов прилично владел приемами рукопашного боя, мог посоперничать в стрельбе из пистолета со своими агентами. И только сегодня впервые в жизни он угнал машину, протаранил другую... Сейчас он был на взводе и сбрасывал высокое напряжение, невольно спускаясь по крутым ступеням своих активных действий.

Что-то конкретное прозвучало, когда «Форд» влился в редкий поток машин, двигающихся по магистрали в направлении аэропорта и Иерусалима. Джеб услышал женское имя.

— Кто эта Ильза? — спросил Абрамов.

— Друг Маркоса, — ответила Мэлоди. — Думаю, она была его близким другом. Как и мне, ей грозит опасность. Я спрятала ее в семейной гостинице — что-то вроде явочной квартиры. Надеюсь, не засветила ее. Не знала, что все так получится. Иначе бы открыла целую сеть семейных отелей! Есть возможность вытащить Ильзу?

Джеб недовольно скривился, услышав капитала: «Друг Маркоса — мой друг».

«Спустись с небес на землю, Саня», — мысленно посоветовал Блинков.

— Игра стоит свеч? — спросил он. — Мэл, я тебя спрашиваю. Мы не на Пурим приехали.

Абрамов покачал головой. Джеб выразил свое настроение, помянув праздник, в основе которого лежало историческое событие: спасение еврейского народа от уничтожения персами. Для Мэлоди это прозвучало именно так: мы не евреев спасать приехали.

— Зря ты так, Женя, — тихо обронил он.

— Игра стоит свеч, — отозвалась Мэл. — Я все расскажу. Но не сейчас и не здесь.

Сотовая связь в Израиле считалась одной из лучших в мире. К тому же сейчас «Форд» выехал на эстакаду, оставляя внизу и справа вокзал. Абрамов набрал номер Николая Кокарева и несколько секунд дожидался соединения.

— Привет, Коля! Слушай меня и запоминай. Во-первых, созвонись со Школьником и скажи ему, что нам нужен чистый адрес в Тель-Авиве и что туда необходимо перевести одного человека. Завтра... хотя уже сегодня... наведайся в гостиницу по адресу... — Капитан пощелкал пальцами, требуя от Мэлоди координаты отеля. — Там найдешь девушку по имени Ильза. Управляющего зовут Клод, ему скажешь, что ты от Мэл, ясно? Обязательно проверься — точка может быть засвечена...

— Как и мы засветились, — заметил Блинков по окончании разговора. — Военная разведка пробьет нас. В «Амане» на нас досье имеется. А мы, как последние идиоты, зарегистрировались в гостинице под своими именами.

— Ты хотел, чтобы Ольга прислала пригласительный билет на имя Васи Пупыркина? Как ты себе это представляешь?

— Адмирал убаюкал: «Работы в силовом ключе не предвидится», — Джеб не мог сбросить обороты. — Мы вылетим из Израиля, может быть, в тот момент, когда полицейские и пограничники получат на руки список членов нашей группы. Коку и шагу не дадут сделать.

— Но и не тронут. Он в стороне от нынешних событий. На то он и разведчик, чтобы выявить слежку и уйти от преследования.

— Эли и Маркосу не удалось уйти... — начала было Мэлоди.

Капитан перебил ее:

— Мои агенты не прыгают на скалы, они прыгают со скал.

Примерно в пяти километрах от аэропорта на шоссе стали происходить странные вещи. По всем признакам впереди образовывался затор. Затормозила и развернулась одна машина, за ней другая. Джеб тоже притормозил и мигнул дальним светом развернувшемуся «Вольво». Водитель остановился и опустил стекло.

— Что там? — спросил Блинков, указав рукой в направлении «Бен-Гуриона».

— Полицейский кордон. Либо проверяют весь транспорт, либо вообще перекрыли движение. Обзаведись рацией, приятель. На гражданском диапазоне порой полезные вещи услышать можно.

— Ну да. Как бы чего не вылетело или не влетело. Спасибо тебе, брат. Что будем делать? — спросил Джеб, разворачивая «Форд». — Тачку надо бросать однозначно.

— В городе бросим, — сказала Мэлоди. — Там возьмем такси до Иерусалима.

Она вспомнила об одном человеке, с которым контактировала по роду службы в сентябре 2000 года. Это был шанс, и упускать его было нельзя. На вопрос Абрамова «Кто этот человек?» Мэлоди ответила: «Министр иностранных дел». Капитан свистнул так громко, словно гонял голубей.

Голда и Дани всякий раз доводили друг друга до предынфарктного состояния. Его пульс подскакивал до двухсот ударов в минуту, а тело становилось сухим и обжигающим. Именно последнее больше всего возбуждало Голду. И после первого секса с Мармсталем она с неприязнью вспоминала своих бывших партнеров, которые потели на ней как жеребцы.