Родерик Торп - Крепкий орешек

— Вот-вот. А когда вы приезжали на место преступления, то убийца сидел на стуле и продолжал объяснять своей жертве, как она была неправа.

— Да, такого Рождества уже больше не будет. Все это — в прошлом.

— Сегодня у них много работы? — спросил Лиленд.

— Эх, если бы люди знали, как приходится вкалывать полицейским несколько ночей в году, они согласились бы платить им сумасшедшие деньги. Если у вас есть оружие, мы можем сами потревожить этого типа.

— Ладно, оставим это, — сказал Лиленд. — Столько детей празднуют Рождество, ведь с ними как-то надо управляться? Я посмотрю сверху. Оттуда видно?

— Нет, вечер проходит с противоположной стороны здания.

— Вечер?

— Да, там происходит нечто необыкновенное. Они провернули какое-то дело с арабами или еще с кем-то. Там полно молодежи, детей, да кого там только нет! Около полуночи, перед тем как индюк начнет кулдыкать, я должен подать сигнал.

Подражая индюку, старик сорвался на фальцет. До Лиленда дошло, наконец, что он изображал Гарри Купера в кинофильме «Сержант Йорк», но тут двери лифта закрылись, и Лиленд, щелкнув пальцами, громко выругался:

— Черт!

С кем разговаривал этот сукин сын в «ягуаре»? Где тот находился? Грабить ювелирный магазин или гастроном им вроде бы ни к чему. Что же они замышляют?

19.14, тихоокеанское поясное время

Лиленд действительно не знал, как Стеффи получила эту работу. Она приехала сюда с Дженнаро, своим мужем, после окончания колледжа. В тот момент она не разговаривала со своей матерью, а отношения с отцом только начали налаживаться. Дженнаро был поразительно похож на Лиленда: аккуратный, с коротко подстриженными темными волосами — тогда длинные волосы еще не были в моде. Лиленд к тому времени уже почти поседел, но можно было безошибочно сказать, почему его дочь свой выбор остановила на Дженнаро. Возможно, неосознанно, но Дженнаро из кожи вон лез, стараясь произвести хорошее впечатление. Он относился к числу тех парней, которые преданно смотрели в глаза собеседнику. Для полицейских это было верным признаком лгуна, но Лиленд закрыл на это глаза, поскольку переживал период компромиссов с самим собой. Он считал, что замужество, особенно первое, будет для Стеффи шагом вперед.

Дженнаро сообщил ему, что они едут в Калифорнию. У него была степень магистра в области управления бизнесом и кое-какие связи, которые он завязал еще в колледже. Он работал, по его словам, в «проектном совете». «Черт возьми!» — ругался про себя Лиленд, прекрасно понимая, что он уже потерял всякое влияние на дочь.

Теперь Лиленд даже не знал, платит Дженнаро алименты на детей или нет. Какое-то время он жил с одной актрисой в Малибу, посещал все нужные вечера, а несколько лет назад Стеффи сообщила Лиленду, что он перебрался в Энсино — район, расположенный где-то к югу от бульвара, что должно было говорить само за себя. По словам Стеффи, в этот период он старался быть хорошим отцом для Джуди и Марка — ерунда, конечно, поскольку за все время Лиленд ни разу не слышал, чтобы дети упоминали его имя.

По мере того как лифт приближался к тридцать второму этажу, он стал различать едва слышимые звуки. А когда двери с грохотом открылись, на него обрушился шквал пульсирующего диско. На стенах то и дело мелькали яркие вспышки. Боже! И Стефани хотела, чтобы он отыскал ее среди этого сумасшествия! Неужели и дети здесь? Человек шесть гостей с напитками в руках высыпали в коридор. Разбившись на парочки, они начали дергаться в такт музыке. За ними в темноте виднелось помещение, занимавшее, казалось, всю юго-западную часть здания; там пятьдесят-шестьдесят взрослых и подростков дружно топали под оглушительный рев музыки, которая, может быть, и была верхом акустического совершенства, но от всего этого диковатого действа пол, сделанный из предварительно напряженного бетона, дрожал, как стены деревянной риги во время молотьбы.

— Привет, — обратилась к нему блондинка, — счастливого Рождества. Вы не курите эту дрянь? Настоящий товар из Колумбии.

— Доктора в санатории мне не советовали. Вы знаете миссис Дженнаро? Она назначила мне здесь встречу.

— А вы знаете, как она выглядит?

— Это я всегда знал. Все-таки я ее отец.

— Господи Иисусе, простите. Извините. Одну минутку. — Она вышла на середину коридора. — Видите ту дверь? Это офис мистера Эллиса. Последний раз я видела ее там вместе с другими шишками. О, Господи, извините. Забудьте, что я сказала, ладно? Пожалуйста. Передайте ей, что Дорин желает ей счастливого Рождества и шлет свои поздравления.