Александр Бушков - Ашхабадский вор

Гриневский сорвал новую травинку.

– Без Генки с его конторой я бы с вами и пытаться не пытался, дохлый номер, тухляк. Тыркаться вслепую – верная гибель, твои московские связи как пить дать просчитают...

– Давай короче, а, Гриня, – чуть ли не взмолился Карташ. – Без лирики и вступлений.

– Короче? Можно и короче! – Глаза Гриневского полыхнули странным, нутряным огнем. – Короче, был у литехи Гриневского товарищ литеха Дангатар Махмудов. Это если короче. Служили они в девяностых, прошли первую чеченскую. И один другому спас жизнь. А именно – литеха Гриневский спас жизнь литехе Дангатару. Потом их раскидало. С первым понятно и известно… а вот второй, покинув Большую Родину, предавшую его и ему подобных, отбыл к себе, на родину историческую. Конкретно – в Туркмению. И сделал там неплохую карьеру...

– При Ниязове? – спросил Карташ.

– Хрена. Ниязов там главный бай, но не единственный. В Туркмении несколько областей – типа феодальных земель, и у каждой земли свой хозяин. Хяким зовется. При одном из таких хозяев-хякимов Дангатар и состоит. То ли кем-то вроде начальника охраны, то ли главного телохранителя, то ли даже главы службы без-опасности этой маленькой вотчины. Мент, короче. Так вот. С тех самых военных пор мы с Дангатаром не встречались, но созванивались... Два раза в год, не больше. Есть даты, которые ни фига не говорят широкой общественности, но для тех, кто побывал под... Впрочем, ладно... В последний раз он мне звонил незадолго до моей… хм... поездки на курорт под названием «Тайга и зона». И сказал то, что говорил всегда. Что помнит нашу дружбу, что если я надумаю переметнуться к нему, то будет нам с женой чуть ли не отдельный дворец, будет мне работа по специальности. У его хозяина собственные «вертушки», чуть ли не целый вертолетный парк. Еще Дангатар, как обычно, говорил, что даже в случае сложностей на нашей, российской территории готов и, главное, может мне помочь. Возможности у евоного нынешнего пахана, правителя велаята...

– Чего правителя? – приоткрыла глаза Маша.

– Велаят – та самая феодальная земля. Ну, административная единица Туркмении. Маленькое ханство в составе большого султаната. В нем все по-настоящему: есть своя маленькая армия, свои спецслужбы, свои внешние и внутренние интересы. Конечно, каждый хяким мечтает поднакопить силенок и если не скинуть главного бая и занять его место, то, по крайней мере, отделиться в маленькое, но гордое и независимое княжество.

– Значит, наркота. Транзит, или свои плантации, или и то и другое, – уверенно сказал Алексей. – Иначе с чего бы им быть такими самостоятельными…

– Может, и так, кто ж его знает, – пожал плечами Гриневский. – Да и нам, по-моему, по барабану. Но это та самая крыша, которая нам необходима. И, что особенно ценно в нашем положении, крыша туркменская, в здешних запутках не замазанная, никому не известная, никем в расчет не принимаемая... Короче, я так подумал... при таком раскладе можно рискнуть.

Гриневский встал на ноги.

– В конце концов, судьба сама распорядится, что ей угодно от меня… ну и от вас заодно. Если дозваниваемся до Дангатара и он дает согласие – значит, фарт. Если не согласится, то тогда... Тогда, ребятки, разбегаемся кто куда.

– Да, блин, заманчиво... – Алексей потер ладонью щетинистый подбородок. – Фронтовая дружба, должок в виде спасенной жизни... Один ящик отдаем ему с баем, другой оставляем себе. И все расходятся довольными. В Туркмении нас ни одна местная сволочь не достанет, твой Дангатар с его баем помогут нам перевести платину в привычную валюту. Из Туркмении через Афган или Иран можем свалить в любую страну по своему желанию и в ней безбедно зажить на вечном отдыхе. Ты выпишешь туда свою жену, чтоб уж никогда больше не работала… М-да, заманчиво. А ты его хорошо знал, Дангатара-то? Он из тех людей, что не меняются, или?

– Все люди меняются, – фаталистично пожал плечами Гриневский. – Возможно, и «или». Возможно, его бай, хяким, сам захочет прибрать ящики к ручонкам, а нас в расход пустить. А возможно, он даже слушать на эту тему не почешется… Все возможно, везде риск. А ты что, хочешь совсем без риска?

– Совсем не выйдет, – согласился Карташ. – Однако ж надо свести риск к минимуму. Вот и давай сводить. Пошли звонить, чего сидим!

– Сперва придется звонить жене. Телефон Дангатара наизусть не помню, придется супружнице в записную книжку лезть...

Гриневский, пользуясь положением расконвоированного, нередко звонил домой из Пармы, поэтому идиот-ского диалога («Ты откуда?!» – «Да я тут... из одного места. Я потом тебе все объясню») не случилось. Случился простой разговор двух людей, которым есть что сказать друг другу при встрече, но в короткой беседе на расстоянии тысяч километров хватает, чтобы наговориться, и одной минуты. Спросить как дела, спросить что-то по делу – например, номер телефона армейского дружка…