Александр Бушков - Дикарка. Чертово городище

– А почему бы и не поверить?

Марина погладила ее по щеке еще нежнее:

– Ну ты прямо-таки законченная лапочка... – опустила ладонь на шею, потом за вырез майки. – И грудки у тебя приятные, слюнки текут у того, кто толк понимает...

– Пусти, шлюха чертова! – дернулась Вика.

Марина покладисто убрала руку:

– Ладно, отложим до лучших времен... Знаешь, что самое смешное? Что я тебе полностью верю. Касаемо того, что ты никак не пешка, а вовce даже фигура. Пусть не из ключевых, но фигура. Солнышко мое, признание этого факта твою жизнь предельно отягощает, ты не подумала? Пешек шлепают почем зря – а вот ф и г у р у я буду беречь пуще глаза, чтобы в спокойной обстановке порасспрашивать как следует. Раз ты фигура, значит, знаешь немало. Подловила я тебя, а?

Вика выругалась изобретательно и цветисто, но Марина уже не слушала – выпрямившись, принялась раздеваться, до последней тряпочки. Где-то в одежде, теперь уже и сомневаться нечего, притаился микропередатчик, но в темноте его ни за что не найти, а оставлять до светлого времени опасно: чем черт не шутит, вдруг да, обеспокоившись отсутствием вестей от посланной на охоту группы, вышлют вторую, с такой же аппаратурой, и вновь начнется заполошный бег зайца по полям...

Приглядевшись к покойничкам и выбрав того, что был щуплее по комплекции напарника-амбала, Марина без малейшей брезгливости содрала с него камуфляжные штаны, простреленную на спине майку, тут же во все это облачилась. Великовато, кончено, ну да ничего не поделаешь – зато Викина куртка практически впору, а обувь можно оставить свою: девяносто девять шансов из ста за то, что передатчик как раз в одежде...

Найдя подходящий камень, она обернула его своими шмотками, сходила к реке и выбросила сверток в воду, закинув подальше от берега. Он исправно потонул. Постояла рядом с мостом. На том берегу по-прежнему мерцало высокое пламя, заслоненное ближайшими домами, стояла совершеннейшая тишина, над мертвым городом безмятежно сияла россыпь огромных звезд и стояла в зените полная Луна. Странно, но Марина вдруг поймала себя на том, что первоначальные отвращение и тревога куда-то незаметным образом сгинули, и она чувствует себя в этих местах совершенно свободно. Привыкла, должно быть. Одержав первые победы – не такие уж и мелкие, кстати, – успокоилась и стала осваиваться. В конце концов, что здесь особенно страшного? Временами по пятам носятся неприятные типы, намереваясь то убить, то оттрахать, зверье из темных углов выскакивает – ничего особенно уж нового и запредельно страшного. Даже насквозь непонятная тварь, неизвестно из какой преисподней приблудившаяся, после щедрой автоматной очереди, как миленькая, со звездных небес сковырнулась, только водичка булькнула. А значит, к нечистой силе не имеет никакого отношения, шлепать таких можно за здорово живешь...

Вернувшись к Вике, смирнехонько лежащей на том же месте, Марина рывком подняла ее на ноги, повесила на плечо автомат и сказала:

– Ну что, пошли?

– Куда это?

– Куда глаза глядят, – ответила Марина. – Помаленьку рассветать начинает, что нам засиживаться?

Вовремя уловив момент, когда начались капризы, она проворно подставила откидной приклад автомата – и Вика, совсем было собравшаяся завалиться наземь, наткнулась на него животом, невольно выпрямилась, охнув от боли. Марина наставительно сказала:

– Не вздумай мне тут истерики устраивать, ножками сучить. Есть масса способов причинить нешуточную боль, не опасную ни для жизни, ни для здоровья – и я их знаю чуть ли не все... А как я обхожусь с теми, кто мне не нравится, ты уже имеешь кое-какое представление, верно? Сколько вас было – а осталась ты одна. И я не мучаюсь угрызениями совести. Так что, душевно тебя прошу, шагай и не вздумай фордыбачить, иначе больно сделаю... Марш!

Зло закусив губу, Вика все же беспрекословно пошла в указанном Мариной направлении по широченной, слабо заросшей кустарником бывшей улице, где по обе стороны стояли высоченные грязно-серые здания. Сбоку небо уже становилось понемногу светло-серым, почти голубым – в то время как справа оставалось чернющим, с россыпью звезд. Близился рассвет.

Марина шагала следом, держась метрах в двух левее и сзади. Время от времени, когда ей казалось, что Вика сбивается с темпа, бесцеремонно поддавала по спине прикладом автомата. Пленница, бормоча под нос несомненные ругательства, послушно ускоряла шаг. Поразмыслив над ее поведением – ни особой непокорности, ни буйных выпадов – Марина пришла к выводу, что в самом близком, обозримом будущем Вика не ждала спасения и подмоги, иначе держалась бы гораздо строптивее. А потому, надо полагать, выбрала единственно возможную в ее положении тактику: подчинялась пока что, надеясь на счастливый случай... Ну и наплевать. Главное, идет, не прекословя, а там разберемся.