Илья Деревянко - Крутые ребята

Вернувшись через час домой, он принял холодный душ и, докрасна растеревшись махровым полотенцем, прошел на кухню. Кухня была огромная, чистая, отделанная деревом. В углу стоял небольшой японский телевизор. Включив его и слушая вполуха утренние новости, Семен принялся за приготовление завтрака. Чай с травками (кофе он не пил – вредно для сердца), пара вареных яиц, балык, икра и три сочных бифштекса. Утром надо есть плотно, недаром есть пословица: «Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, ужин отдай врагу».

Хозяйничая у плиты, Семен не торопясь обдумывал текущие дела. Они в общем-то шли неплохо. Главное – все хорошо организовать, действовать жестко, но расчетливо. Шеф недаром выделил его три года назад и отдал ему под начало этот район. Правда, толчок его карьере дал чистый случай, просто подарок судьбы...

Вообще-то раньше Семен был обычным кидалой [6], причем не очень удачливым, так как вскоре оказался за решеткой. В колонии за главного был Андрюха Воробей, не вор в законе, даже не авторитет, но власть имел. В той зоне общего режима, где сидел Семен, царил беспредел. Кто сильнее – тот и король. А Воробей был не то что здоров, прямо монстр. Он не занимался никогда ни боксом, ни карате, но был родом из донской станицы, и дед с раннего детства научил его казачьему рукопашному бою. Это ныне почти забытое боевое искусство было гораздо страшнее любого из восточных единоборств. Техника базировалась не на реакции, а на рефлексах, и большинство ударов были смертельными. Причем учили использовать не только руки и ноги, но и все что под руку попадется. Не было раньше на Руси лучшего телохранителя, чем донской казак. Семен однажды сам видел, как дерется Воробей. В зону прибыла новая партия зеков, почти все чечены. Крепкие ребята, злые, как волки, привыкшие везде – и на свободе, и на зоне ходить в королях. И вот, чтобы показать всем, кто теперь будет здесь главным, решили опустить [7] Воробья. Чеченов было двенадцать, а Воробей один. Через две минуты все они оказались в полном отрубе. Трое умерли, а остальные надолго залегли в лагерную больницу. Воробью новый срок не добавили, так как дать показания против него никто, даже стукачи, не решился, а раскрутить его самого операм оказалось не под силу. Это произошло через неделю после того, как Семен очутился в зоне. А еще через две недели его самого решили опетушить [8]. Решили, да не получилось – Воробей не разрешил. Почему – кто его знает, может, пожалел. После этого Семен, почуяв, где его защита, стал всячески примазываться к Воробью. Он с детства обладал незаурядным обаянием, и уже через месяц простодушный громила души в нем не чаял.

Освободившись, Семен нашел Воробья, который вышел на год раньше. Тот обрадовался другу, дал денег на первое время, а потом пристроил в бригаду к шефу, где и сам занимал не последнее место, точнее – то самое, на котором сейчас Семен. В течение года Семен собирал дань с коммерческих палаток и иногда ездил на разборки. Но роль рядового «шестерки» его не устраивала. И вот судьба дала шанс. Однажды вечером Семен приехал к Воробью – отчитаться о выполнении задания. Он долго звонил в дверь и уже собирался уходить, когда она наконец открылась. На пороге стоял Воробей, опухший, небритый, воняющий перегаром.

– Заходи, – махнул он рукой в глубь квартиры. В руке была зажата полупустая бутылка коньяка. В комнате царил бардак. В углу валялась пустая посуда. Было видно, что хозяин пьет уже не первый день. – Садись, друг, – хрипло сказал Воробей и залпом допил бутылку прямо из горлышка.

Затем достал из-под стола другую и откупорил зубами.

– Плохо мне, брат, – пожаловался он заплетающимся языком, приняв следующую дозу.

Семен понял, что Воробей в том состоянии, когда не отдает себе отчета в происходящем. Через некоторое время из его отрывочных пьяных реплик Семен уяснил, что Воробей жутко разобиделся на шефа, который вроде бы увел его любимую бабу.

– Я убью этого козла, – завершил свою речь Воробей и, окончательно опьянев, уткнулся лицом в стол.

Убедившись, что Воробей заснул, Семен вышел из квартиры, аккуратно прикрыл за собой дверь и направился в ресторан, где, как было известно, любил отдыхать шеф...

На следующий день Воробья вызвали на разбор. Разговор происходил на загородной даче, где было тихо, спокойно и менты под ногами не путались.

Шеф сидел в кресле, вывалив из махрового халата толстое волосатое пузо. За спиной у него расположились двое телохранителей, оба боксеры. Правда, Воробей уделал бы их, как щенков. Сейчас он стоял в трех шагах от шефа, мрачный, опухший, но не испуганный. Семен, от которого он не ожидал никакого подвоха, находился у него за спиной, около двери. Потной от волнения рукой Семен сжимал в кармане рукоятку пистолета.