Андрей Дышев - Остров невезения

– Я террорист, понял?! – сорвавшись на истерические ноты, крикнул Дикобраз и стал стучать себя кулаком в грудь. – Террорист я, террорист! Абдул Азиз! Камикадзе! Одиночка! У меня руки по локоть в крови! На мне тысячи загубленных жизней! На мне клейма ставить негде! Да я…

Он стал смотреть по сторонам и под ноги в поисках какого-нибудь объекта, на котором можно было бы продемонстрировать свою матерость и жестокость. На его беду, под ногами оказалась стеклянная бутылка из-под минералки. Дикобраз поднял ее за горлышко, как гранату, чуть согнул ноги в коленях, сделал страшное лицо и с силой обрушил бутылку себе на голову.

Раздался глухой удар. Бутылка не разбилась. Дикобраз взвыл от боли, швырнул бутылку в салон и принялся растирать ладонями ушибленное место.

– Я не успел тебя предупредить, – с сочувствием сказал Гера. – Бутылка французская, из небьющегося стекла.

У Дикобраза совсем поехала крыша. Желая умереть, но доказать, что он террорист, он кинулся к боковому окну, чтобы пробить его своей головой. Гера едва успел поймать его за подол кожаной жилетки.

– Тихо, тихо! – попытался успокоить Дикобраза Гера. – Ломать самолет не надо! Вот если ты в самом деле террорист, то какого лешего признался в этом полковнику? Зачем шум поднимаешь? Сделал бы тихонько свое черное дело и сошел бы с самолета в Пьярко.

– Не твое собачье дело! Я сам знаю, где мне сойти!

– Если ты будешь грубо со мной разговаривать, я сброшу тебя с самолета, – предупредил Гера.

– Ладно! – согласился на условие Геры Дикобраз. – Давай договоримся по-хорошему. Ты пролетаешь над Тринидадом, я высыпаю порошок, потом летишь на Питон и там меня высаживаешь. Я тебя не знаю, и ты меня не знаешь. Тебе хорошо, и мне хорошо! Понял?

– Конечно, понял! – ответил Гера, кидая взгляды на темечко Дикобраза, где вздулась приличная шишка. – Но с диспетчером все же придется связаться, чтобы узнать свои координаты, скорость ветра, давление и точку росы. У тебя же умное лицо, ты сам должен это понимать!

Время шло. Пока террорист компенсировал боль моральным удовольствием от комплимента, «Лиджет» со скоростью пятьсот пятьдесят километров в час мчался на Тринидад. Подальше от кровожадной группы захвата! К Лисице! К пустынному пляжу, где так приятно пить охлажденный ром и закусывать его ананасом!

Дикобраз молчал, собирая раскиданные после удара мысли в кучу. Наконец он поднял с пола наушники и воткнул штекер в гнездо. Решение созревало в нем очень медленно. Он с недоверием и опаской пялился на мигающую лампочку радиовызова.

– Если это полковник, то подтверди, что я собираюсь рассеивать над Тринидадом какой-то подозрительный белый порошок, похожий на сибирскую язву, – сказал Дикобраз, явно теряясь в обстановке, и нахлобучил на голову Геры наушники.

– «Лиджет», «Лиджет», «Лиджет»… – монотонно бубнил полковник, видимо, уже потеряв надежду услышать голос пилота.

– На связи! – ответил Гера, настороженно поглядывая на Дикобраза: как бы он все-таки не стал биться головой в окно.

– Что у вас?!! – на грани истерики крикнул полковник. – Какая обстановка?!! Какие он выдвигает требования?!!

– Уже никакие, – тихо ответил Гера и даже рот прикрыл, чтобы Дикобраз не услышал. – Он умер, полковник. Я хотел его оглушить, но бутылка оказалась небьющейся…

– Я вам не верю! – заорал полковник. – Он держит вас на прицеле? Да? Не позволяет говорить правду? «Лиджет», я уже доложил о террористе в Министерство обороны! Обратного пути нет! И потому я приказываю вам немедленно взять курс на военную базу в Венесуэле! Один восемь шесть! Повторяю. Один восемь шесть! В противном случае я воспользуюсь особыми полномочиями, данными мне президентом…

Дикобраз догадался, что Гера говорит вовсе не с диспетчером, и снова снял с него наушники.

– Полковник обещает разнести нас на кусочки ракетой класса «воздух – земля», – сказал Гера равнодушно.

Кажется, Дикобраз поверил в возможность такого развития событий. Он свел брови к переносице и принялся грызть ногти. Гера смотрел на него, как учитель на провинившегося школьника: мол, видишь, чего ты, недоумок, добился!

– Надо убедить его, что ты умер! – начал настаивать Гера, кидая взгляды на главный полетный дисплей – сколько осталось до аэропорта? – Допустим, ты попробовал на вкус свой порошок и отравился. Или попытался пробить головой переборку, но черепная кость не выдержала. Тогда полковник оставит нас в покое, и мы без проблем долетим до Тринидада.