Андрей Дышев: Семь желаний

Я тронул ее за плечо и с пониманием посмотрел ей в глаза.

– Лера, – сказал я, – вовсе не обязательно быть ясновидящим, чтобы понять одну простую вещь. Если девушка отправляется через лес ночью, да еще в пургу, на старой машине, значит, с ней случилось что-то из ряда вон выходящее. И поломка автомобиля в сравнении с этим – мелкая неприятность. Когда я сказал, что хочу вам помочь, то имел в виду другое.

Я не ошибся. Коль отпала необходимость играть фальшивую роль, Лера расслабилась. Сосулька, на которой держалась вся ее невозмутимость и независимость, лопнула, растаяла, и на глазах девушки появились слезы. Она напрасно думала, что очки их надежно скрывают.

– Вы мне не поможете, – сказала она.

– Гарантию, конечно, я вам дать не могу, – ответил я, – но попытаться можно.

– Нет, – повторила Лера, пытаясь вызвать во мне страстное желание доказать обратное, – ничего у вас не получится.

– Неужели ваша беда столь велика?

Лера горько усмехнулась:

– Если вы узнаете, что случилось, то сразу пожалеете, что встретились со мной.

Интригующая заявка! Девушка открытым текстом дала понять, что еще не поздно красиво распрощаться. Но я был твердо убежден в том, что расстаться с девушкой никогда не поздно.

– А чего жалеть? – ответил я и пожал плечами. – Я встретился с вами не по своей воле.

– Все почему-то ополчились против меня! – вдруг с жаром заговорила Лера и, растопырив пальцы, взмахнула руками. – Все хорошие, одна я плохая! И как это у них ловко получилось! Они чистенькие и добренькие, а я дрянь.

– За что ополчились? – приостановил я поток эмоций Леры. – Вы что-то натворили?

– Я?! – воскликнула она так, словно я не спрашивал, а утверждал. – Да ничего я не натворила!

– Но ведь что-то же случилось?

– Случилось, – глухим голосом ответила Лера и с ненавистью посмотрела прямо перед собой, словно увидела образ своего обидчика. – У Марко началась истерика… Попытка суицида… И все из-за этих идиотских записочек с пожеланиями. В общем, омерзительная история…

И она брезгливо поморщилась, как девочка, увидевшая на асфальте раздавленного червяка.

– Марко – это ваш приятель?

– Да какой он мне приятель! – отмахнулась Лера, пытаясь закурить. Она чиркала зажигалкой, трясла ее до тех пор, пока я не протянул ей мундштук автомобильного прикуривателя. – Это наш бывший начальник. Когда-то мы все работали в одной паршивой газетенке, а Марко был главным редактором. Газета прекратила свое существование, и мы разбежались кто куда… Можно я открою окошко? Мне так нужен свежий воздух…

– Марко решил пригласить вас всех к себе на дачу? – продолжил я рассказ Леры.

– Это даже не дача, а загородный дом, – поправила Лера. – Он его недавно купил и решил похвастать.

– Из-за чего же у него началась истерика?

Лера выждала недолгую паузу, стряхивая пепел в девственно-чистую пепельницу.

– Сначала мы пили, вспоминали, как вместе работали… Потом, естественно, танцы при свечах, кто-то кого-то пытался увести в отдельную комнату, кого-то тошнило в туалете… В общем, все одно и то же. – Лера вздохнула, словно хотела сказать: «Как мне это надоело!»

Она снова сделала паузу, гася сигарету, которой ни разу не затянулась, в пепельнице. Я заметил, что рассказывать ей становилось все труднее, она все более осторожно подбирала слова.

– И вот, когда уже все устали, всем все надоело, Марко предложил отныне собираться в таком составе ежегодно. А чтобы был стимул ждать следующей встречи, он придумал это развлечение: каждому написать что-то вроде пожелания…

– Пожелание кому?

– Всем. Все должны написать про всех. Но только анонимно.

– Что-то я не пойму смысла этой затеи, – признался я.

– Я тоже не сразу поняла, – ответила Лера. – Как бы то ни было, компания загорелась. Каждый поочередно выходил в отдельную комнату, где стоял компьютер, набирал текст, распечатывал страницу и, свернув ее в трубочку, опускал в пустую бутылку из-под шампанского.

– Ах, вот как! На компьютере!

– Конечно, – кивнула Лера. – Чтобы никто не догадался, кто автор… И вот в бутылке оказалось семь записок.

Голос у нее вдруг сорвался, она закашлялась и замотала головой.

– Марко при всех закрыл бутылку пробкой, – продолжала Лера, – и сказал, что теперь надо ее закопать. А через год, на новой встрече, выкопать, разбить и, зачитывая пожелания, поднимать тосты.

Мною завладело любопытство. Я уже совершенно забыл про ночь, темный лес и метель. Мыслями я был в незнакомом загородном доме, в большой комнате, освещенной свечами, и вокруг меня сидели статичные, как восковые фигуры, люди.