Андрей Дышев - Щекочу нервы. Дорого (сборник)

Она просто не захотела накрывать поляну! Фигли тут еще думать… Он гнал прочь из головы мысли о милицейских машинах. Его не должно волновать, зачем они там. Нечего совать нос в чужие дела. Юдин неплохо сыграл свою роль, он устал, он хочет домой. С экстрим-агентством его больше ничто не связывает. Теперь можно отправиться куда-нибудь в теплые края. В Таиланд. Или на Красное море. Поваляться на теплом песочке. Посмотреть на гробницу Тутанхамона…

Юдин вспомнил чье-то философское изречение, которое он частенько выдавал за свое собственное: мир таков, каким мы рисуем его в своем воображении. Надо думать о хорошем, и материя будет трансформироваться под тебя. Юдин повеселел, но на Большую Повидловку выходить не рискнул, а по нескончаемой веренице проходных дворов пробрался к станции метро, попутно снимая с себя и выкидывая шляпу, очки и пиджак. «Жарко!» – убеждал он себя, хотя было совсем даже не жарко, а сыро и тоскливо.

В метро ему показалось, что все смотрят на него. Это подозрение усилилось после того, как в вагоне к нему подошел пахучий мальчик с лицом цвета рязанского чернозема и стал вымогать деньги. Народ смотрел на Юдина искоса и злорадно. Эта сцена доставляла пассажирам удовольствие.

– Пшел вон… Кыш!.. Уйди, я сказал… – едва разжимая зубы и пунцовея, бормотал Юдин.

«Что, Аль Капоне? Слабо с мальчиком справиться? – подло насмехались глаза пассажиров. – Это тебе не банки грабить!»

Выбравшись на поверхность земли, Юдин почувствовал себя лучше, и ему снова удалось убедить себя в том, что ничего плохого не произошло и жизнь течет по прежнему руслу. По дороге домой он приобрел две пачки пельменей и помимо своей воли встал в хвост самой длинной очереди. В процессе продвижения к кассе он жадно прислушивался к тому, о чем судачит народ. Четверо подростков с пивом и чупа-чупсами, щедро используя неприличные выражения, спорили о том, что вкуснее: скелетоны, батончики с трупазиками или шоколадные гробики. Две домохозяйки, которых едва можно было разглядеть за тяжелыми, как танки, тележками, одновременно перечисляли друг дружке сделанные на этой неделе покупки, указывая при этом цену, страну-производителя, цвет, фасон, модель, а также имена идиоток-подружек, которые купили то же самое вдвое дороже. Был в очереди еще один говорящий – это потный, обмахивающийся кредитной карточкой мужчина, но говорил он с кассиршей, точнее, выговаривал ей за то, что она сама не напомнила ему о положенной ему скидке. Все остальные молчали.

Дома Юдин сварил обе пачки пельменей. Тщательно помешивая варево, чтобы не прилипло ко дну кастрюли, он добавил бульонный кубик, лавруху, а когда выложил пельмени на тарелку, присыпал сверху обжаренными с луком шкварками.

В телевизионных новостях не было ничего интересного. Лежа на диване животом кверху, Юдин икал, ковырял палочкой в зубах и вспоминал самые яркие эпизоды игры. Вообще-то, лихо придумано! Экстрим-агентство, если им умно руководить и предугадывать настроения людей, будет процветать под изобилием заказов. Вот только надо как следует отшлифовать детали. Вот, например, пачки, которые Юдин закидывал в чемодан, совсем на деньги не похожи. И «умирали» клерки неправдоподобно. И крови мало. Мало, мало крови!! А клиентам платят за нее, за рваные раны, за вскрытые аорты, за вывалившиеся потроха…

Юдин уже хотел было позвонить в экстрим-агентство Гертруде Армаисовне и дать ей несколько добрых советов и пожеланий, как вдруг пожарной сиреной взвыл телефонный аппарат.

– Почему ты отключил мобильник? – с легкой паникой в голосе спросила жена. – Я полдня не могу к тебе дозвониться! С тобой все в порядке?

– До того как динозаврик позвонил мне, было все в порядке, – умело сочетая супружеское сюсюканье и ненависть, ответил Юдин. – А теперь у меня уже плохое настроение.

– Прости, миленький мой. Но дело в том, что тут одна женщина смотрела по телевизору новости Си-эн-эн. И передавали, что в Москве случилось что-то ужасное. Кажется, теракт… То ли в супермаркете, то ли в кинотеатре… Нет, нет! Вот мне подсказывают, что это произошло в банке! Расстреляли несколько человек – семь или даже десять. Я так разволновалась! А тут ты еще все время недоступен!

Юдину показалось, что все съеденные им пельмени вдруг одновременно перестали перевариваться и начали проситься наружу. Он вскочил с дивана. Телефонная трубка стала медленно выползать из его влажной ладони.

– Си-эн-эн? – повторил он глухим голосом. – Странно… Чепуха какая-то… Я только что смотрел новости, так не было там ничего такого…