Андрей Дышев - Я бриллианты меряю горстями

Бодя помолчал и сказал:

– Тогда я не понимаю этого человека. Эти документы никто не может использовать для себя. Значит, не может и навредить Лемешеву.

– Если бы так, – ответил Гера, аккуратно складывая договора в конверт, – все оставалось бы по-прежнему. Ты искал бы работу в дачных поселках, а я с Максом ковырялся бы в машинах.

– Не хочу, – ответил Бодя. – Который час? Тебе не пора?

Гера бежал к костинской лесопилке по лесной тропе. До нее было километров пять, для любителя бегать трусцой – пустяк, но рюкзак за спиной, в котором лежал кейс, все время хлопал по спине. Через четверть часа Гере стало казаться, что он горбатый.

Гора опилок пружинила под ногами, источая терпкий хвойный запах. Из помещения, сколоченного из неструганых досок, доносился ритмичный визг. Гера подошел к дверям и заглянул внутрь. Рабочий в серой телогрейке медленно двигался вдоль рамы, принимая доски. В воздухе висела древесная пыль. Четыре огромные пилы одновременно резали толстое бревно.

Гера свистнул рабочему – из-за оглушительного визга кричать не было смысла. Когда тот поднял голову, Гера согнул пальцы в кольца и поднес к глазам, а потом постучал себя по голове. Он сам вряд ли бы понял, что означает этот жест, но рабочий догадался: парень ищет двух лысых дегенератов в черных очках.

Через торцевую дверь Гера вышел во двор готовой продукции. Между штабелей досок за белым пластиковым столом сидели лысые вымогатели и пили пиво.

– Принес? – спросил Чебурашка, увидев Геру, и вытер пену с губ.

Гера отрицательно покачал головой. Узколобый сделал такое лицо, словно вместе с пивом проглотил лягушку.

– А что так? – спросил он, глядя на бутылочную этикетку. – Что ж ты себя совсем не жалеешь?

– Не успеваю, – на выдохе произнес Гера и, вытирая со лба пот, снял с плеч рюкзак. – Но вам так даже выгоднее. Сегодня вечером за этой штукой придет человек и принесет двенадцать тысяч.

С этими словами Гера вытащил кейс и положил его на стол. Лысые переглянулись.

– Что за бред? – поморщился узколобый, мельком глянув на кейс. – Какой человек? Куда придет? Что ты туфту гонишь?

– Этот кейс сегодня забыл у нас в мастерской один богатый мужик. – Гера начал объяснять подробно. – Я ему позвонил и сказал: могу вернуть вам кейс за вознаграждение, прошу двенадцать тысяч. Он согласился, только деньги подвезет к десяти вечера.

Чем больше он говорил, тем сильнее чувствовал, что вся эта легенда шита белыми нитками. Весомость слов всегда надо проверять на слух.

– И что дальше? – не глядя ему в глаза, обронил узколобый. – Ты что должен был принести нам в шесть часов? Чемодан или деньги?

– Деньги будут здесь в десять вечера. Придет человек от хозяина кейса…

– Что?! – Узколобый вскинул глаза. – Какой еще человек? Ты что, бля, с нами в прятки играешь? Ты кого на нас натравить хочешь?

– Спокойно, – сказал Гера, чувствуя, что уже засыпался, что уже падает в бездну и не верит сам себе. – Не надо нервничать…

– Убери это дерьмо отсюда! – все больше раскручивал себя узколобый, ударяя тыльной стороной ладони по кейсу. – Время пошло! Завтра ты будешь нам должен уже пятнадцать!

Гера прикидывал, как будет лучше: помолчать, пока узколобый не выдохнется, или убеждать?

– Ты знаешь, что мы с тобой сделаем, если ты вздумал нас дурачить? – спросил Чебурашка. Похоже, он сам еще не придумал, что сделает, но Гера кивнул, избавляя его от необходимости напрягать воображение.

– Объясняю еще раз, – как можно более уверенно сказал он. – Ровно в десять сюда придет человек. Отдадите ему кейс и получите двенадцать тысяч.

– Врешь, дятел! – покачал головой узколобый и задвигал желваками. – Чувствую, что лапшу вешаешь!

Чебурашка стал демонстративно щелкать зажигалкой, глядя на пламя.

– Лучше скажи честно. Мы же тоже люди, поймем! – предложил он. – Если себя не жалеешь, то хозяйку пожалей. Больная одинокая женщина, вдова. Нам за охрану исправно платит. Зачем старуху подставлять, да?

– Деньги будут, – повторил Гера. – Вы получите на две тысячи больше.

– Как-то все очень сложно, – произнес Чебурашка. – А почему бы тебе самому не встретиться с ним у себя на даче? Мы, так и быть, до десяти подождем. Принесешь деньги – пивка вместе попьем.

– Мне надо быть в Москве, – ответил Гера, понимая, что для лысых это малоубедительный аргумент. – К тому же я уже нацелил его на лесопилку.

– Врешь! – повторил узколобый, скрипнул зубами и коснулся пальцем замка на кейсе. – Почему ты такой нелюбопытный? Даже не поинтересовался, за какие такие штучки твой шибко богатый мужик готов отдать двенадцать тысяч?