Александр Золотько - Правосудие любой ценой

И все-таки тут есть какая-то нарочитость. Что-то здесь слишком все громоздко. Излишне, можно сказать.

И он зачем-то отпустил Мастера. Или просто не успел его прищучить? Или не хотел, чтобы началась хоть какая-то стрельба.

Господи, подумал Полковник, теперь уже никогда точно не узнаем, что именно планировал Гринчук на самом деле. А его близкие и друзья все еще думают, что он жив. И нет ни какой возможности их оповестить. Всех очень надежно спрятал Гринчук.

Разве что… Старый болван. Полковник достал из кармана телефон и набрал номер Братка.

– Да? – спокойно ответил тот.

– Иван… – Полковник откашлялся. – Пришли нехорошие известия…

– Что случилось? – вежливо спросил Браток.

– Это по поводу Юрия Ивановича…

Как же это сказать, подумал Полковник. Убили? Погиб? Пропал без вести?

– Юрий Иванович… – повторил Полковник. – Он мертв.

Пауза. А потом Браток сказал совершенно спокойным голосом:

– Да, я знаю.

И добавил:

– Он мне недавно звонил.

Снова пауза. На этот раз ее тянул Полковник. Странны нелепый оборот речи… Или Браток успел все узнать раньше и уже начал поминать?

– Он мне звонил, – повторил Браток, – и сказал, что несколько часов хочет побыть мертвым. И очень просил вас не суетиться эти несколько часов. Он полагает, что в ближайшее время у вас могут начаться неприятности. И просит, чтобы вы пока его прикрыли.

– Когда он звонил? – спросил Полковник.

– Минут сорок назад. Спросил, дошла ли до нас информация и передал просьбу. А что?

– Будь ты не ладен! – с чувством сказал Полковник. – И твой любимый начальник – тоже.

– Хорошо, – согласился вежливый Браток, – только не волнуйтесь. И не говорите сразу всего Владимиру Родионычу.

– Это еще почему?

– У него, во-первых, сердце не очень, а во-вторых, у него, кажется, могут быть неприятные разговоры.

– Это с кем?

– А он что, самый большой бугор на свете? – удивился Браток. – У него что, нет своего начальства? Или, как это, крутых конкурентов?

Полковник задумался.

– Вы чего-то еще хотели спросить? – поинтересовался Браток. – А то тут у меня работа есть. Конфликт поколений, мать его.

– Хорошо, – сказал Полковник. – Решайте конфликт.

А вот я сейчас поеду к Владимиру Родионычу и все ему расскажу, мстительно подумал Полковник. Все расскажу. Стукану. Донесу…

Мать вашу. В который раз. Зачем? Зачем, ведь все уже произошло. Все уже сложилось. Вся мозаика. Генерал в госпитале. Мастер в бегах. Уголовники договариваются друг с другом, готовятся выбирать замену Мастеру. И Полковник сейчас может поставить на это место своего, управляемого человека.

И все.

И…

Полковник встал с дерева и пошел к машине. Они поставят на место Мастера своего, управляемого. И будут контролировать в городе все. И…

Нет, не все. Не все так просто. Остается еще кто-то неизвестный, кто контролировал Мастера. Кто-то серьезный и неизвестный. И опасный. И этот неизвестный может обидеться. Он даже наверняка обидится.

И что тогда? На кого выйдет этот неизвестный, когда все более-менее утрясется? На того, кто контролирует криминалитет. А это будет Полковник. Это его часть работы.

– Поехали, – сказал Полковник, садясь в машину.

Все не закончилось. Все только начинается. Все только начинается. Все только начинается. Нужно переговорить с Владимиром Родионычем.

Но Владимира Родионыча на месте не было. И на телефонный звонок он не ответил. Владимир Родионыч был очень занят. И был очень растерян. И оттого очень зол.

Он редко повышал голос на подчиненных. И он не любил угрожать. И тем более ему не понравилось, когда стали угрожать ему. Нет, вызвавшие его на встречу в загородный дом люди, были респектабельны и вежливы, никто из них не выхватывал пистолет или начинал запугивать. Два вежливых мужчины средних лет сидели напротив Владимира Родионыча, в камине потрескивали дрова, не смотря на жару, и разговор велся спокойно и неторопливо. И от этого Владимиру Родионычу хотелось кричать.

– Мы позволили вам чувствовать себя хозяином города, – сказал тот из джентльменов, который был усат. – Мы не вмешивались в вашу странную программу нового дворянства, хотя, с нашей точки зрения, не в коня корм.

– Позвольте…

– Не позволим, – мягко сказал усатый. – Мы больше не позволим вам вести себя так. Мы заинтересованы в том, чтобы в городе было спокойно. Спокойно. А вы допустили весь этот… э-э… конфликт.

– Генерала придется хоронить, – сказал второй джентльмен, безусый. – Что бы там ни решил министр, нам не нужен скандал на таком уровне. Нам не нужен скандал ни на каком уровне. Вообще скандал не нужен. И нам не нужно, чтоб вы лезли в дела, связанные с Приморском.